Ростислав Ищенко. Донбасс и Вторая Пуническая война
В ходе Второй Пунической войны Ганнибал поставил Рим на грань поражения. Карфагенская армия полтора десятилетия разгуливала по Италии, как по собственному заднему двору. В конце концов Публию Корнелию Сципиону Африканскому Старшему удалось перенести военные действия в Африку, разгромить карфагенские армии, в том числе и непобедимого Ганнибала, в нескольких сражениях и добиться мира на римских условиях.
На деле победителем Ганнибала был не блестящий тактик Сципион, а глубокий стратег и выдающийся политик Фабий Максим Кунктатор. Не случайно именно его римляне выбирали то консулом, то диктатором в течение всей войны. А в те годы, когда он лично не отправлял магистратуры Фабий Максим все равно оставался самым влиятельным политиком Рима. Его личный авторитет был подкреплен избранием членом коллегии понтификов и принцепсом сената. Консулами избирались его ставленники или члены его семьи, а оппонентам «не благоприятствовали» жертвоприношения, причем настолько, что пару раз отменялись результаты уже состоявшихся выборов.
В чем состояла стратегия Фабия Максима? В правильном выборе способа борьбы с Ганнибалом. Карфагенская армия коренным образом отличалась от римской. В римской служили граждане (рекруты, призывники), а в карфагенской наемники. В руках талантливого полководца, каким являлся Ганнибал армия Карфагена была мощным инструментом – в первые годы войны римляне терпели одно катастрофическое поражение за другим. Ганнибал имел возможность усиливать свои войска не только за счет воинственных гальских племен долины реки По, но и за счет перехода на его сторону римских союзников в центральной и южной Италии. Таким образом, каждое следующее поражение Рима приводило не только к потере очередной армии, что тоже было больно (Карфаген терял чужих граждан – наемников, а Рим своих), но и к отпадению очередной порции союзников.
И Фабий Максим сделал единственно правильный вывод – Ганнибалу нельзя предоставлять возможность побеждать дальше. Армия Рима должна своим присутствием на театре военных действий сковывать маневр Ганнибала, громить локальные отряды, поддерживать верных и, по возможности, карать изменивших союзников, но не вступать в прямое столкновение. Один раз, консулы 216 года до н.э. Луций Эмилий Павел и Гай Терренций Варрон решились изменить стратегии Фабия Максима и организовали наступление на позиции Ганнибала под Каннами. Последовала катастрофа такого масштаба, что следующий раз Рим пережил подобное на излете своего могущества, когда в 378 году уже новой эры император Валент погиб вместе с римской пехотой под Адрианополем.
Целое десятилетие Рим изматывал Ганнибала, не отступая от стратегии Фабия Максима. И только после этого стали возможны победы Сципиона. Однако и тогда Кунктатор был против активизации боевых действий, резонно считая, что может додавить Карфаген и Ганнибала без пролития лишней крови, тем более, что наемная армия слабела и разлагалась в отсутствии громких побед и большой добычи, а по мере ухудшения ситуации на фронте, нарастали противоречия между Карфагеном и полководцем. Сражение же – всегда риск.
Сегодня мы имеем дело аналогичной стратегией России в конфликте с США. Эта стратегия родилась не сегодня и именно она позволила государству выжить после разрушительных 90-х и достаточно окрепнуть для того, чтобы бросить открытый вызов Вашингтону. Просто, пока не случилось головокружительно удачное возвращение Крыма и пока не полилась кровь в Донбассе, широкие народные массы вообще не замечали, что у США с Россией существует комплекс непреодолимых противоречий и что государства идут прямой дорогой к открытому конфликту. В интересах России было как можно дольше откладывать столкновение. Мало того, что в течение всего выигранного времени, США слабели, растягивая свои силы и средства и связывая их в локальных конфликтах по всему миру. Параллельно усиливалась Россия, проводя ротацию элиты (так, чтобы не нарушить внутриполитическую стабильность), усиливая роль государства в экономике, перевооружая армию, возобновляя старые союзные связи и вербуя новых союзников на мировой арене. В общем, Москва долго и целенаправленно меняла баланс сил. И продолжает это делать даже сейчас, когда конфронтация с Вашингтоном перешла из разряда вероятности в разряд реальности.
Тем не менее, отсутствие после Крыма триумфальных воссоединений, военных парадов в очищенных от проамериканских нацистов городах, а также реально льющаяся в Донбассе кровь позволяют спекулянтам от политики, а также счастливым обладателям романтичного, но незрелого интеллекта беспрерывно ныть (а теперь уже и верещать) про «Путин боится рассердить США», «Сурков запихивает Донбасс в Украину» и традиционное «всех слили».
Ладно, Путин – глава государства, а Сурков курирует ситуацию на Украине. Для того, чтобы оценить результаты их деятельности, очевидно необходимо выслушать не только оппонентов. Проблема в том, что ни Путин, ни Сурков в публичную дискуссию с представителями «сливной» теории не вступают. С одной стороны это верно, поскольку вступая в дискуссию с политическим маргиналом, политик поднимает его до себя, увеличивает его значимость и обеспечивает приток к маргиналу новых сторонников. С другой стороны, отсутствие внятного ответа на истеричные обвинения сбивает часть общества (не привыкшую думать самостоятельно) с толку – люди, не способные оценить ситуацию, принимают любое правдоподобное объяснение. А это уже неправильно, поскольку часть общества (пусть небольшая, но политически активная и, что важно, патриотично настроенная) получает недостойных поводырей и начинает движение в неверном направлении, объективно создавая проблемы в достижении государством той цели, к которой эта же часть общества стремится.
Поскольку же государственные СМИ РФ никогда не отличались инициативностью и по природе своей неспособны оперативно, без указания сверху, реагировать на вновь возникающие проблемы, попробуем самостоятельно оценить, на основании известных фактов, справедливость упреков в неэффективности путинско-сурковской политики на Украине.
Начнем с того, что с моей точки зрения обвинение Владимира Владимировича и Владислава Юрьевича в стремлении добиться мира любой ценой и в готовности ради этого «запихнуть Донбасс в Украину», является как минимум передергиванием фактов, как максимум откровенной ложью. Сегодня, даже по оценке сторонников теории слива, ополчение обладает на линии фронта хорошо обученной и вооруженной армией в 55-60 тыс. человек. А год назад это были разрозненные партизанские отряды, совокупной численностью до 15 тыс. Стесняюсь спросить, армию кто создал?
В Донбассе восстанавливается экономическая деятельность, возобновляют деятельность некоторые промышленные предприятия, работают банки, в бюджете, находящихся между прочим в блокаде республик, появились деньги на выплаты зарплат и пенсий, причем как ни странно, 80% всей налички – российские рубли. Школьники получают аттестаты, позволяющие поступать не только в местные, но и в российские ВУЗы. Студентам выдаются дипломы. Опять же есть возможность перевестись в российские ВУЗы. А год назад выдача аттестатов и дипломов была одной из наибольших проблем. Обстрелы Донецка тогда еще по сути не начались, а вот получить документы об образовании дети не могли – своих не было, а Украина не выдавала. Сейчас этот вопрос решен наряду с другими аналогичными.
Руководство республик легитимировано не только на выборах, но и, частично, в международно-правовом плане. Что бы не придумывали «друзья и партнеры», но во время второго Минска не только Киев, но и Берлин с Парижем де факто признали Плотницкого и Захарченко властью, реально контролирующей территорию, поскольку гарантировали именно их подписи под документом об урегулировании. ОБСЕ также официально контактирует с донецкими и луганскими властями. Постепенно создается их международно- правовая субъектность.
Опять же стесняюсь спросить, если Путин руководит Сурковым, а тот, в свою очередь, командует Захарченко и Плотницким, то зачем Путин с Сурковым вооружают, обучают армию, создают управленческие структуры на территории, которую хотят сдать, да еще и способствуют финансово-экономической привязке этой территории к России? А если Путин не руководит Сурковым, а Сурков не имеет никакого отношения к деятельности Захарченко и Плотницкого и все, что сейчас есть в Донбассе появилось благодаря знакомству ополченцев со стариком Хоттабычем, то тогда с Хоттабыча и по поводу Минска, наступления, обстрелов и всего остального надо спрашивать.
Для того, чтобы проверить правильность рассуждений, есть еще один способ – посмотреть, что говорить обо всем этом враг. Я уже когда-то писал, что термин «сурковская пропаганда» появился в среде либерал-предателей сразу же после очередного посещения ими посольства США. Но это было давно, может быть за истекшее время что-то изменилось?
Нет. Не изменилось ничего. Киевские власти обвиняют Суркова в том, что Владислав Юрьевич лично организовывал расстрел «небесной сотни», параллельно они же обвиняют Путина в том, что Владимир Владимирович требовал от Януковича расстрелять майдан. То есть, пусть и бездоказательно, но Киев, в меру своей сообразительности, пытается обвинить Путина и Суркова в продвижении на Украине наиболее агрессивного сценария.
Но ведь здесь речь идет о конце 2013 – начале 2014 года. Может быть правы те, кто говорит, что Путин тогда собирался присоединить всю Новороссию (вариант – весь Донбасс), а потом испугался. Так нет же, Джефри Пайет – посол США на Украине и фактический регент украинского государства, дает интервью журналу «Форбс». Интервью публикуется 3-го июля 2015 года. Посол говорит: «Вопреки намерениям Кремля, Украина осталась единой, и планы Суркова по стимулированию раскола страны и развязыванию гражданской войны на территории всей Украины полностью провалились». Насколько прав посол по поводу провала покажет развитие событий (Обама не так давно тоже “в клочья разорвал” российскую экономику), но даже сейчас, в июле 2015 года, США уверены в том, что Путин (Кремль) и Сурков реализовывали “планы по развязыванию гражданской войны на территории всей Украины”.
Причем из всей многочисленной команды российских управленцев именно эти два человека вызывают у Вашингтона наибольшую идиосинкразию. Не удивительно, что Вашингтону вторят российские либералы. Удивительно, что к этому хору присоединяются люди, именующие себя российскими патриотами.
Всякий раз, как римляне пытались отойти от стратегических принципов Фабия Максима Кунктатрора и героически победить пунийцев на поле битвы, Ганнибал их громил. В конце концов, римляне смирились с тем, что стратегия Кунктатора, хоть им и не понятна, но выигрышна и прекратили эксперименты.
Война в Донбассе идет. Никто ее не собирается прекращать. Кремль планирует победить, причем не только в Донбассе. Враг силен, хитер и не связан никакими правилами. Желание свернуть себе шею, бросившись в лобовую схватку выглядит благородно. Но жертвовать собой и рисковать страной – не одно и то же.
Военный, если хочет, может поехать в Донбасс и там умереть. Например генерал-полковник Вернер фон Фрич, попавший в опалу Гитлеру и отстраненный от командования войсками, принял участие в польской кампании 1939 года как шеф 12-го артиллерийского полка и погиб 22 сентября под Варшавой.
Политик же рисковать страной, ради красивого жеста не имеет права.