Письмо 4

Термин "Всемирное Братство" не есть пустая фраза. Человечество в массе своей предъявляет нам высочайшие требования, как я пытался объяснить в своем письме мистеру Хьюму. Это единственное надежное основание мировой нравственности. Если бы это была только мечта, то она, по крайней мере, благородная мечта человечества и цель устремлений истинного адепта.

Письмо 10

Старшие Махатмы желают, чтобы было положено начало "Братству Человечества", истинному Мировому Братству, которое должно быть проявлено по всему миру и привлечь внимание высочайших умов.

Письмо 15

...не может быть такого Планетного Духа, который не был бы когда-либо материальным, то есть тем, что вы называете человеком. Когда наш великий Будда, Покровитель всех Адептов, преобразователь и учредитель законов оккультной системы, достиг сначала Нирваны на Земле, он стал "Планетным Духом". Его Дух в одно и то же время мог носиться в полном сознании в междузвездном пространстве и находиться по желанию в его собственном физическом теле. Ибо божественное Я получило совершенное освобождение от материи настолько, что оно могло по желанию создавать себе внутреннего заместителя и оставлять его в человеческой оболочке днями, неделями, иногда годами, ни в каком смысле не повреждая этой заменой ни жизненного принципа, ни физического ума своего тела. К слову сказать, это есть высочайшая степень достижения Адепта, на которую человек может надеяться на нашей планете. Но это так же редко, как и сами Будды. Последний Хобилган, который достиг этого, был Цзон-Ка-Па из Коконора (XIV столетие) , обновитель эзотерического и простонародного Ламаизма. Многие "пробиваются через скорлупу яйца", но малочисленны те, кто вне ее способны сознательно действовать своей Шарира Намастака, совершенно выделенной из тела.

...Если целыми поколениями мы уберегали мир от знания нашего Знания, то это лишь вследствие его абсолютной неподготовленности. И если, несмотря на данные доказательства, он все еще отказывается уступить очевидности, тогда мы в конце этого Цикла еще раз удалимся в уединение и в наше царство молчания. Мы предложили открыть первоначальную strata человеческого существования, его основную природу и обнажить чудесные сложности его внутреннего Я (нечто никогда не доступное, недосягаемое физиологией или даже психологией) в его конечном выявлении, и доказать это научно. Их не касается, что эти раскопки так глубоки, скалы так круты и остры, что, погружаясь в этот бездонный океан, большая часть из нас погибает в этих опасных исследованиях, ибо мы были ныряющими и пионерами, а люди науки лишь жнут там, где мы сеяли. Это наша миссия нырять и приносить жемчужины Истины на поверхность, их же - очищать и оправлять их в научные драгоценности. И если они откажутся дотронуться до безобразной ракушки, настаивая, что в ней нет и не может быть драгоценной жемчужины, тогда мы еще раз умоем руки от ответственности перед человечеством. Бесчисленные поколения строил Адепт Храм незыблемых скал, гигантскую Башню Беспредельной Мысли, где обитал Титан и будет, если это нужно, обитать один, выходя из нее лишь в конце каждого цикла пригласить избранных из человечества сотрудничать с ним и помочь ему просветить суеверного человека. И мы будем продолжать эту периодическую работу; мы не позволим смутить нас в наших филантропических попытках до тех пор, пока основание нового мира мысли не будет построено так прочно, что никакое количество противодействия и невежественного лукавства, руководимое Братьями Тьмы, не сможет превозмочь. Но до этого дня окончательного торжества кто-то должен быть принесен в жертву, хотя мы принимаем лишь добровольные. Неблагодарная задача унизила ее, привела ее к разрушению и страданию и обособлению. Но она получит свою награду в будущей жизни, ибо мы никогда не бываем неблагодарными. Что же касается Адепта - не такого, как я, дорогой друг, но гораздо более высокого, - вы могли бы закончить свою книгу следующими строками из "Бодрствующего Сновидца" Теннисона (вы его не знали):

"Как мог ты знать его? Ты все еще находился
В самом узком кругу; он же почти достиг
Последнего, который в сфере белого пламени,
Чистый, без жара, в обширном пространстве
Ввысь разгорается, и эфир черносиний
Облекает все другие жизни..."

Письмо 18

...мы довольны той жизнью, какую ведем, неизвестные и нетревожимые цивилизацией, которая покоится исключительно на интеллекте. Также мы ничуть не тревожимся о возобновлении наших древних искусств и высокой цивилизации, ибо они так же несомненно вернутся в свое время и в более высоком состоянии, как и в свое время в прошлом явились плезиозавры и мегатерии. Мы имеем слабость верить в постоянно повторяющиеся циклы и надеемся ускорить воскресение того, что минуло. Этому мы не смогли бы воспрепятствовать, даже если бы хотели. "Новая цивилизация" будет детенышем старой, и нам остается только предоставить вечному закону действовать, чтобы заставить наших покойников выйти из могил; все же мы, несомненно, озабочены, чтобы ускорить наступление этого желательного события. Не бойтесь, хотя мы "суеверно цепляемся за останки прошлого", наше знание не исчезнет из поля зрения человека. Оно - "дар богов" и притом самая драгоценная из всех реликвий. Держатели Сокровенного Света не для того шли через века, чтобы очутиться разбившимися на скалах современного скептицизма. Наши рулевые слишком опытные моряки, чтобы давать нам повод опасаться такого бедствия. Мы всегда найдем добровольцев для замены усталых часовых и, как бы ни был плох мир в его нынешнем состоянии переходного периода, все же он может время от времени снабдить нас несколькими людьми. Вы "не предлагаете дальнейшей движения в этом деле", если мы "не подадим сигналов к дальнейшему"? Мой дорогой сэр, мы исполнили наш долг: мы ответили на ваше обращение и теперь предлагаем не делать дальнейших шагов. Мы, немного изучившие этику Канта, анализировали ее довольно тщательно и пришли к заключению, что взгляды даже такого великого мыслителя на ту форму долга, которая определяет метод добродетельного поступка несмотря на его одностороннее утверждение о противном - не соответствуют полному определению необусловленного абсолютного принципа нравственности, как мы его понимаем. И эта Кантовская нота звучит по всему вашему письму. Вы так любите человечество, - говорите вы, - что откажетесь от самого "Знания", если ваше поколение не сможет им пользоваться. И все же это филантропическое чувство, кажется, даже не внушает вам милосердия к тем, кого вы рассматриваете, как ниже стоящих по умственным способностям. Почему? Просто потому, что филантропия, которой хвастают западные мыслители, лишена характера универсальности, то есть она никогда не была установлена на прочном основании нравственного универсального принципа, никогда не поднималась выше теоретических рассуждений; среди вездесущих протестантских проповедников она является только случайным проявлением, но не признанным законом. Даже самый поверхностный анализ покажет, что не более, чем любой другой эмпирический феномен в человеческой натуре, филантропия не может быть принята за абсолютный стандарт нравственной активности, то есть не может быть принята, как производящая эффективное действие. По своей эмпирической натуре такого рода филантропия подобна любви, но носит характер случайности, исключительности и, как таковая, имеет эгоистичные предпосылки и влечения, то она несомненно не способна обогреть своими благодатными лучами все человечество. Я считаю, что здесь кроется секрет духовного банкротства и бессознательного эгоизма нашего века. И вы, в других отношениях хороший и мудрый человек, бессознательно для вас самих являете тип этого духа и не способны понять наши идеи об обществе, как Всемирном Братстве. Потому вы и отворачиваете свое лицо от него.