Предисловие

Каков будет результат, если мы два умножим на два? Четыре. Где окажется камень, если мы его бросим вверх? На земле. Что случится с человеком, если он совершит безнравственный поступок? ……………….

Трудно найти на сегодня более важную, и в то же время более неопределенную тему для современного общества, чем нравственность. Все мы понимаем, что наш низкий нравственный уровень – это однозначно плохо, но насколько плохо и как лечить эту болезнь, никто толком не знает. А если бы знали, давно бы предприняли адекватные меры против этой заразы и избавились от нее. По крайней мере – осознанно бы двигались в нужном направлении. Но этого нет и в помине. Нет осознания данного предмета, не намечены пути к нравственной реализации, нет самого планомерного движения.

Мы утверждаем, что предмет нравственности, несмотря на пристальное внимание к нему со стороны самых различных философских школ начиная с античности, наукой этикой до сих пор не раскрыт. По крайней мере – не раскрыт до той полноты, чтобы выявить его действительное значение в жизни человека и общества, а также определить основные закономерности, действующие в данной сфере. В статье предпринята попытка нового (а скорее – забытого старого), более полного определения предмета нравственности.

Мне бы не хотелось, чтобы читатель воспринял данную работу, как упрек Канту или Аристотелю, научные взгляды которых здесь подвергаются критическому анализу. Нет, эти безусловные титаны философской мысли шли своим путем познания и были честны в этом. Автор лишь хотел обратить внимание читателя на довольно странный факт. Глядя на «великую троицу» дисциплин, которые древние греки считали основанием философии: физику, логику и этику, невольно замечаешь, что третья из дисциплин стала «несоизмерима мала» по сравнению с двумя другими «гигантами». Поиск рационального объяснения данного факта подвёл меня к более критичному взгляду на работы упомянутых ученых. Здесь же замечу, что автор конечно же не претендует на какой-либо комплексный анализ мировой этической мысли. Затронуты лишь её малые штрихи, которые, тем не менее, показались мне важной, если не сказать – главной причиной такого плачевного состояния этики.

Данная работа состоит из двух частей. В первой части мы рассмотрим предмет нравственности как проявление добродетельных качеств человека через его поступки, что является традиционным подходом в этике. Мы постараемся выяснить, до какой степени раскрыта объективно-природная, естественнонаучная сторона этического закона в его традиционной трактовке. Во второй части мы покажем, что существует и другой угол зрения на предмет этики: нравственность, как качественно иной уровень сознания человека (не ставить знак равенства с мировоззрением!), что существенно отражается на его способности адекватно воспринимать мир и постигать законы Космоса. Насколько мне известно, такой подход является сравнительно новым для данной области исследований.

Отметим, что термины «нравственность» и «мораль» в данной работе несут равную смысловую нагрузку, если нет специального контекста.

Часть 1

Что такое нравственность? Все мы интуитивно понимаем, что это свод качеств человека, обладатель которых считается в обществе добродетельным, справедливым, высокодуховным, что выражается в его благих делах. Чем занимается наука этика? Она рассматривает список добродетельных качеств человека, обосновывая свой выбор, раскрывая их суть и показывая пути их достижения (в некоторых школах этики). В этом проблем не возникает, по крайней мере – в постановке вопроса. Но чтобы понять предмет этики более глубже, мы посмотрим на него с другой стороны, и попытаемся ответить на вопрос не каким должен быть нравственный человек, а зачем человеку надо быть нравственным.

На этот вопрос этика отвечает, что нравственный человек будет: приносить наибольшую пользу обществу, слыть разумным, жить в ладу со своей совестью, пребывать в гармонии с природой и т.д. Но нам кажется, что подобные ответы не выглядят достаточно убедительными в глазах большей части современного общества. В чем дело? Почему, несмотря на такую давнюю историю развития науки этики, мы продолжаем иметь серьезнейшие проблемы в области нравственной жизни общества? Многие данный факт объяснят трудностью достижения моральных высот, которая обусловлена: противоречивостью и инертностью человеческой природы, особенностями исторического развития того или иного этноса и т.д. Мы примем эти доводы, но не сочтем их исчерпывающими. Ведь мы видим, насколько далеко за последние столетия ушло развитие человеческого интеллекта, но разве мы назовем этот процесс «легким» и не требующим огромного напряжения всех человеческих сил? Именно фактор неубедительности, которая идет от отсутствия у специалистов ясного представления о предмете нравственности, явился, на наш взгляд, одной из главных причин в низком приоритете данной дисциплины среди прочих наук, «несерьезном» к ней отношении со стороны общества и, как следствие, таком плачевном положении нравственного климата на планете.

Развитие нашей аргументации начнем с ответа на вопрос: в чем разница в отношении человека к законам этики и законам природы? Очевидно, что законы природы «уважают» все, подразумевая под этим безусловное подчинение им. Вернее, тут и выбора у человека никакого нет, т.к. повлиять своим сознанием на эти законы мы не можем. Придет ли кому в голову «обойти» хотя бы один из законов физики? Например, шагнуть с крыши многоэтажки, «поспорив» при этом с законом всемирного тяготения (если, конечно, ты в здравом уме). Спорить с законами природы бесполезно, поэтому с ними не спорят, а изучают и применяют для своих жизненных нужд.  Но как люди относятся к законам этики? С ними еще как спорят, трактуют самым противоречивым образом, а скорее всего - просто игнорируют. Одна из причин – современная наука законам этики в естественнонаучной парадигме мира места не находит. Их не изучают в общеобразовательной сети именно как естественные законы мироздания, но лишь как «человеческие» законы; как законы, которые в естественнонаучном понимании законами вовсе не являются.

Многие возразят: на то они и законы этики, что зависят от нашего сознания, в отличие от законов природы, которые от нашего сознания не зависят. Безусловно, различие есть, но весь вопрос в том, как трактовать это различие.

Этика Канта, закон свободы

Обратимся к признанным авторитетам.

«Древнегреческая философия разделялась на три науки: физику, этику и логику. Это деление полностью соответствует природе вещей, и нет нужды в нем что-либо исправлять; не мешает только добавить принцип этого деления, чтобы таким образом отчасти увериться в его полноте, отчасти получить возможность правильно определить необходимые подразделения.

Все познание из разума или материально и рассматривает какой-нибудь объект, или формально и занимается только самой формой рассудка и разума и общими правилами мышления вообще, без различия объектов. Формальная философия называется логикой, материальная имеет дело с определенными предметами и законами, которым они подчинены, и в свою очередь делится на две [части]. Дело в том, что эти законы суть или законы природы, или же законы свободы. Наука о первых законах носит название физики, наука о вторых есть этика; первая называется также учением о природе, а последняя – учением о нравственности.

Логика не может иметь никакой эмпирической части, т. е. такой, в которой всеобщие и необходимые законы мышления покоились бы на основаниях, взятых из опыта; в противном случае она не была бы логикой, т. е. каноном для рассудка или разума, который имеет силу и должен быть показан при всяком мышлении.

Естественная же философия, так же как и нравственная, может иметь свою эмпирическую часть, потому что первая должна определять свои законы природе как предмету опыта, вторая же - воле человека, поскольку природа воздействует на нее; при этом первые законы [определяются] как законы, по которым все происходит, вторые же - как законы, по которым все должно происходить, однако следует принимать во внимание условия, при которых оно часто не происходит». (В последнем абзаце выделено мною. – Ю.Ч.) Здесь и далее И.Кант «Основы метафизики нравственности.

Такое деление философии на три дисциплины у нас также не вызывает сомнения. Но обратим внимание на то, как подходит Кант к трактовке законов нравственности: они у него то «работают», то «не работают», в отличие от законов природы, которые «работают всегда». Нетрудно заметить, что нравственный закон в такой постановке переходит из разряда «научных» в разряд «нормативно-правовых».

Напомним читателю, в чем разница между научным законом и нормативно-правовым.

«НАУЧНЫЙ ЗАКОН — универсальное, необходимое утверждение  о связи явлений. Общая форма  Н.э.: “Для всякого объекта  из данной предметной области верно, что если он обладает свойством  А, то он с необходимостью  имеет также свойство В”. Универсальность закона  означает, что он распространяется на все объекты своей области, действует во всякое время  и в любой точке пространства. Необходимость, присущая Н.э., является не логической, а онтологической. Она определяется не структурой мышления, а устройством реального мира». И.Ивин «Философский словарь».

«Закон — в политике и юриспруденции набор правил или норм поведения, который определяет, предписывает или разрешает определённые отношения между людьми. …Закон — в этике это общепринятая нравственная норма, обязательная для исполнения». Википедия.

Любопытно, но сами специалисты-философы отказывают науке этике в «научности» ее законов, в подавляющем большинстве случаев позиционируя ее как нормативную дисциплину. В том же словаре И.Ивина в определении научного закона чуть ниже находим: «… нормативные науки, подобные этике и эстетике, не устанавливают никаких Н.з.» А какие устанавливаются? «Нормативные». Каким и является главный нравственный закон у Канта: «…поступай так, как если бы максима твоего поступка посредством твоей воли должна была стать всеобщим законом природы». (В другом переводе: Поступай так, чтобы максима твоей воли всегда могла быть вместе с тем и принципом всеобщего законодательства»).

Именно в «нормативно-правовом» смысле, а вовсе не в «причинно-зависимом», Кант и понимал закон этики, хотя и требовал не путать его с «практическим правилом», которое основано на эмпирике, в отличие от закона, который выведен априори – из «чистого разума». Но суть от этого не меняется. Трактуя закон этики, как «закон, обязательный к исполнению» (императив), а не просто как естественно-научный закон (без всяких требований), Кант не вышел за рамки «нормативности» и потому, на наш взгляд, ничего существенного не прибавил к пониманию природы нравственного, но лишь достиг некого абсолюта в этих рамках.

Но попробуем в этическом законе усмотреть все же закон, в его естественно-научном понимании, а не просто императив (обязательное предписание).

Мы согласимся, что деление между законами «природы» и «свободы» вполне оправдано. Отчасти оправдано и название «закон свободы» - человек относительно свободен в выборе своих действий. Но разберемся более детально с понятием свободы.

Два человека должны перейти минное поле. Одному дана «полная свобода» в выборе пути, второму – дан миноискатель, который существенно ограничит его передвижение. Кто более свободен?

Два человека должны пройти горный участок пути. У одного - карты с описанием маршрута нет, у второго она есть. Первый – свободен в выборе маршрута, второй, посмотрев на карту, увидел, что свободы у него никакой нет, и тропка у него лишь одна. Вопрос тот же…

Клетка, как часть живого организма, лишена свободы выбора: работать ли ей на организм, либо против него. У нее есть лишь задача выбора наилучшей стратегии функционирования на совместное благо себя и организма. Ежели она начнет работать против организма, разрушая его целостность, то реакция организма будет однозначной. Человек – часть единого организма Космоса…

Рассуждая подобным образом, мы можем подойти к пониманию естественно-природных корней нравственности. Мы говорили, что законы природы отличаются от законов этики тем, что в первом случае у человека выбора никакого нет, а во втором – есть. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что выбора у человека и во втором случае нет! Если речь идет о выборе между добром и злом, между справедливостью и несправедливостью, между созиданием и разрушением, а именно в таком ключе и ставится вопрос в нравственной сфере.

«Вы гордитесь своей свободой выбора. Разрешите сказать вам, что эта самая свобода больше всего вас запутывает и подрывает. Она дает полный простор для ваших неврозов и заблуждений. Вы должны стремиться к свободе от выбора! Если у вас две возможности, вы тратите время и силы на решение - и приходите к ответу, который вас чаще всего не удовлетворяет. Можете ли вы понять, какая свобода вам дается, если у вас нет никакого выбора? Знаете ли вы, что это такое - уметь выбирать так быстро и уверенно, что во всех намерениях и целях у вас нет никакого выбора? Выбор, который вы делаете, ваше решение основано на таком позитивном знании, что не может быть и речи о существовании второй альтернативы». Рафаэль Лефорт «Учителя Гурджиева».

Мы утверждаем, что не раскрывая реальных причинно-следственных механизмов взаимодействия наших поступков с действительностью, мы не увидим закон нравственности в его полноте, глубине и завершенности, а будем вечно скользить по его поверхности, довольствуясь лишь пресловутой «нормативностью».

Ведь научный закон, как мы выяснили, прежде всего предполагает однозначную причинную зависимость одних явлений от других. Если мы бросим камень вверх, то у камня, по достижению им критической точки, выбора никакого не будет - лететь ему вверх или вниз. Закон притяжения объясняет нам механизм поведения камня и позволяет предвидеть результат с достаточно малой погрешностью. Следовательно, чтобы закон нравственности претендовал на научную объективность, он должен выявлять однозначно определяемую причинную связь поведения человека (общества) и его результата, пусть и с определенной погрешностью.

Если подходить с этих естественнонаучных позиций, то мы вынуждены признать, что свобода и закон – категории несовместимые! Либо – свобода (от закона), либо - закон («освобождающий» от свободы). Поэтому, если признать, что закон нравственности – закон природный, хотя и специфичный, позволяющий человеку, как существу наделенному волей, «не следовать» ему, то очевидно в природе должен существовать компенсаторный механизм (закон Кармы), который будет (не зависимо от реакции общества!) корректировать человеческое поведение. «Время запаздывания» - фактор второстепенный, главное – НЕИЗБЕЖНОСТЬ и ОДНОЗНАЧНОСТЬ данной цепочки событий, данной пары: причина-следствие.

Иначе говоря, человек, совершивший зло, неизбежно должен быть наказан самой природой, Космосом. Хотя точнее будет сказать, что человека никто не наказывает кроме него самого. «Что посеешь, то и пожнешь». Не в этом ли отражение сути закона нравственности? Есть и другое выражение: «Не пойман – не вор». А вот это скорее отражение закона «нормативной» этики… Да, мы не исключаем влияние общества на эти процессы, но как оно влияет? Оно влияет лишь на режим действия механизма компенсации: он может принимать различные формы и занимать различное время, но ни отдельный человек, ни общество в целом не в силах отменить действие данного механизма.

Только подходя к закону нравственности с позиций причинно-следственного закона воздаяния – закона Кармы – мы избавляемся от «парадокса свободы» и достигнем в этике искомой научной полноты и точности.

Мы усматриваем изъян не в логике рассуждений Канта, а в самом подходе к определению нравственности, по которому получается, что человек, совершающий безнравственный поступок, вовсе не порождает причину, которая неотвратимо притягивает следствие, а просто такой человек лишается звания «человек разумный», и не более.

Весь закон нравственности у Канта держится на мировоззренческих убеждениях индивида. «Я - человек, значит я - разумен, а раз я разумен, то должен жить и действовать строго по законам, выведенным из моего же разума – априорным законам нравственности».

«… моральная ценность поступка заключается не в результате, который от него ожидается, следовательно, также и не в каком-нибудь принципе [совершения] поступков, который нуждается в заимствовании своей побудительной причины от этого ожидаемого результата. Ведь ко всем этим результатам (собственному приятному состоянию и даже способствованию чужому счастью) могли бы привести и другие причины, и для этого, следовательно, не требовалось воли разумного существа, а ведь в ней одной можно найти высшее и безусловное благо. Поэтому только представление о законе самом по себе, которое имеется, конечно, только у разумного существа, поскольку это представление, а не ожидаемый результат есть определяющее основание воли, может составлять то столь предпочтительное благо, которое мы называем нравственным и которое имеется уже в самой личности, поступающей согласно этому представлению, а не ожидается еще только в результате [поступка]».

«Будучи применима к человеку, она (моральная философия) ничего не заимствует из знания о нем (из антропологии), а дает ему как разумному существу априорные законы, которые, конечно, еще требуют усиленной опытом способности суждения, для того чтобы, с одной стороны, распознать, в каких случаях они находят свое применение, с другой стороны, проложить им путь к воле человека и придать им силу для их исполнения».

«Так, без сомнения, следует понимать и места из священного писания, где предписывается как заповедь любить своего ближнего, даже нашего врага. Ведь любовь как склонность не может быть предписана как заповедь, но благотворение из чувства долга, хотя бы к тому не побуждала никакая склонность и даже противостояло естественное и неодолимое отвращение, есть практическая, а не патологическая любовь. Она кроется в воле, а не во влечении чувства, в принципах действия, а не в трогательной участливости; только такая любовь и может быть предписана как заповедь».

И это все о том же: интеллектуальное убеждение человека (убеждение «ученого философа») должно быть исчерпывающим основанием для проявления любого нравственного качества, не исключая любви к человеку (!!).  И мы опять приходим к сомнениям по поводу самого кантовского подхода к проблемам этики. На мой взгляд, Кант вовсе не решил проблему определения нравственного закона, а перенес её в сферу определения «чистого разума», которым, по Канту, должен обладать нравственный человек. Он словно «перегнал шар к другой лузе», но так его и не забил…

Конечно, описание природных механизмов компенсации (закона Кармы) присутствуют в некоторых этических учениях (например, в эзотерических и религиозных), но беда в том, что они почти не присутствуют в современной «официальной» этике, по крайней мере - не считаются «научными». Зато абсолютно «научными» и «раскрывающими суть» считаются воззрения Канта и Аристотеля. Скажем несколько слов о последнем.

«"Отцом" этики считается Аристотель, именно он дал название этой науки, а также написал несколько важнейших трактатов по этике (Никомахова этика, Эвдемова этика, Большая этика). Аристотель определял этику как "науку о добродетели". Задачей этики, по мнению Стагирита, является, во-первых, определение того, что такое добродетель, и, во-вторых, "воспитание добродетели"». Д.ф.н. Т.А.Алексина «Курс лекций по этике».

«Собираясь говорить о вопросах этики (ethikon), мы должны прежде всего выяснить, частью чего является этическое. Всего короче будет сказать, что этическое, по-видимому,— составная часть политики. В самом деле, совершенно невозможно действовать в общественной жизни, не будучи человеком определенных этических качеств, а именно человеком достойным. Быть достойным человеком — значит обладать добродетелями. И тому, кто думает действовать в общественной и политической жизни, надо быть человеком добродетельного нрава. Итак, этика, по-видимому, входит в политику как ее часть и начало (arche); и вообще, мне кажется, этот предмет по праву может называться не этикой, а политикой». Аристотель «Большая этика»

К чему приводит идея Аристотеля, сводившая этику к политике? Ответ зашит в самом вопросе: к превращению науки в политику. Да, Аристотель безусловно прав, говоря о приоритетах тех или иных человеческих качеств, о необходимости воспитания добродетелей (особенно государственным мужьям), но его рассуждения заканчиваются «слишком рано». Он приходит к выводу о необходимости существования государственной судебно-правовой системы, которая и будет в конечном счете регулировать нравственные процессы в обществе. И если бы Аристотель встретил на своем пути Христа, с его «не суди», вряд ли бы он его понял…

И не потому ли, что аристотелевское определение предмета этики до сих пор доминирует в нашем обществе, мы все давно стали политиками, но далеко не все - нравственными… (Этических воззрений Аристотеля мы коснемся еще далее)

Делая итог краткого анализа учений Канта и Аристотеля, скажем. Кант «вырезал» человека из естественной природной среды (включая его собственную антропологию), из Космоса, оставляя его наедине с «чистым разумом»; Аристотель рассматривал человека лишь в контексте общества. Ни тот, ни другой не рассматривали нравственных качеств человека в контексте всего Космоса. Поэтому, на наш взгляд, их учения не смогли достичь той глубины научной обоснованности, которая позволила бы этике оставаться «базовой», «парадигмальной» дисциплиной, наряду с естественными и формальными науками.

Современная этика

«В традиционной этике моральные ценности выступают в качестве императивов (нравственных требований), а также в качестве идеалов и норм. Поэтому традиционная этика называется нормативной наукой. Классические философы - (этики Сократ, Аристотель, Спиноза, Кант) были одновременно великими просветителями и моралистами, которые учили человечество, как надо жить. … Максимальной рационализации этика достигла в трудах И. Канта и Г. Гегеля». Курс лекций по этике Т.А.Алексиной.

Разумеется, не только Аристотель и Кант делали этику. Но они сделали «остов» этики. Аристотель заложил традицию «нормативности», Кант ее закрепил «на веки вечные». Другие самые разнообразные течения этической мысли лишь обсуждаются узкими специалистами, да любопытствующими. «На общее обозрение» они вряд ли выходят. Вот почему мы взяли за рассмотрение взгляды именно этих ученых. (Далее мы покажем и другие подходы.)

Неадекватное (не соответствующее важности предмета) отношение современного общества к проблемам морали, причины которого мы исследуем, можно проиллюстрировать на том, как мы относимся к учебной дисциплине этике. Какое место в нашем образовании уделяют этике, все мы знаем. В лучшем случае, её углублённо изучают на профильных гуманитарных факультетах, и то – изучают как теоретический материал, как предмет для дальнейшего преподавания и научной деятельности, но вовсе не как первейшее руководство в своей жизни (вы где-нибудь видели «практические занятия по этике»?!..). И не зря слово «этика» породило слово «этикет», а от него пошло - «этикетка». Этикет – это этикетка светского человека, но вовсе не высоконравственного, добродетельного. Напомним и о дальнейшей «эволюции» науки этики: деловая этика, профессиональная этика, бизнес-этика и т.д. (На днях в Интернет нашел страницу, озаглавленную: «Этикет, этика, правила поведения, сервировка стола». И на это мы реагируем абсолютно нормально.)

Таким образом, наука этика, входящая в триаду основных дисциплин философии, призванная исследовать вопросы добра и зла и отыскивать истоки высшей справедливости, оставаясь «нормативной», т.е. – «наукой без научных законов», со временем превратилась в служанку светского общества…

Покажем, что такое «этическая нормативность» на деле. Это похоже на то, как если бы мы были представлены к управлению некого технологического процесса и нас снабдили бы нормами его управления, не объяснив принципа самого процесса. При этом мы очень смутно представляли бы, что будет, если мы будем нарушать эти нормы. Мы почти бы не видели, или видели в очень искаженном виде, результаты этого процесса, его «готовую продукцию». Т.е. мы бы не знали ни самих принципов технологического процесса, ни цели этого процесса. Более того, нам дали бы не один свод нормативных документов, а целый их ворох, сказав: выбирай сам – какие правила покажутся тебе ближе, те и используй.

Понятно, что в качестве «готовой продукции» техпроцесса в данном примере является сам человек и его общество. Также понятен и прогнозируем сам результат такого «управления»…

Мы должны признать, что изучая современную этику, на самом деле мы изучаем не законы в моральной сфере, а «мертвые слепки» с них, если можно так выразиться. Мы не видим всей причинно-следственной цепочки жизненных процессов человека и общества, но выхватываем из реального динамического процесса лишь статическую картинку, более-менее правдоподобно его отражающую. Вот что такое «нормативность».

Вернемся к вопросу, с которого начали. Если человек спросит - зачем ему быть нравственным, современная этика не даст вразумительного ответа. Но если бы она ясно видела механизмы природы и объясняла как они работают в отношении безнравственных людей, совершающих, по сути, саморазрушение, то вопрос бы отпал сам собой. Ответ был бы таким же очевидным, как в случае с безумцем, шагающим вниз с многоэтажки…

Религиозная этика, закон Кармы

Религиозная трактовка этических законов, на наш взгляд, имеет больше обоснований, чем традиционно-нормативная, так как явно указывает на механизм воздаяния, который гласит: человек ни при каких обстоятельствах не может обойти нравственный закон, и кара за его неисполнение будет неминуема. Здесь этический закон действительно выглядит законом, в его естественнонаучном понимании. Но беда в том, что такая база бездоказательна - она не покоится на рациональном объяснении феномена и требует веры в догмат. НО!!! В этом виновны вовсе не основатели религий, а их последователи, которые не сумели передать первоначальный дух познания и самореализации, а сохранили лишь дух веры и поклонения.

Конечно, религиозное воспитание, в том виде, в котором оно есть, не исключает достижения человеком духовно-нравственной реализации, и во многих случаях помогает ему, но современное общество, воспитанное на научном восприятии действительности, давно уже не может опираться на веру, как на главный рычаг повышения своего культурно-нравственного уровня. Тем более в той ситуации, когда главные мировые религии так и не смогли найти общий язык между собой, чистоту своих учений более связывая с культурно-обрядовой стороной, чем с сущностной.

Мне кажется, что после Аристотеля обязательно должен был прийти такой Учитель, как Христос. Крайне необходимо было вернуть понятиям нравственности их должное значение. И он вернул его. Но, увы, Школа Христа, стараниями общества, превратилась в «церковь Христа», которая знания о разумной природе Космоса и о его основных духовных законах низвела до уровня предмета для поклонения. И теперь Евангелие мы читаем совсем иначе, чем, например, труды Аристотеля – в первом случае мы опираемся на свою веру в автора, во втором – никакой веры, лишь строгие доказательства. Но этика Христа куда более глубже и системней, чем этика Аристотеля!! А что в итоге? Мы только молимся Христу, но вовсе не живем по его закону, а живем по закону общества, по аристотелевскому закону, «по-светски».

Лишив Учение Христа научной обоснованности и рациональности, не захотев увидеть за словами Учителя изложение строгих, естественно-природных законов, мы перекрыли для себя путь, ведущий к сущностному пониманию предмета нравственности.

Но! Христово «не судите» явным образом указывает на существование в природе механизма воздаяния, который действует независимо от того, веришь ты в бога, или нет. Вера в бога является лишь условием, при котором наше сознание начинает видеть истинные контуры мира сознательной природы, Космоса (см. вторую часть статьи). Образность слов Иисуса и его метафоричность являлась лишь необходимой формой для наиболее адекватного донесения знаний в той историко-культурной среде. И не более. Поэтому к понятию «бог» нашему современнику надо относиться очень осторожно и понимать, о каком «боге» ведал Иисус.

«Не судите», значит – не осуждайте споткнувшегося в нравственном отношении человека, не возвышайтесь над ним, не вскармливайте свое эго, а протяните ему руку - помогите ему. Ведь он уже запустил компенсаторный механизм природы, нейтрализующий деструктивную энергию содеянного. И только тогда вы «не судимы будете», не будете судимы богом, природой, Космосом.

Здесь надо отметить, что понятие Кармы, как груза негативных, безнравственных накоплений, современные специалисты по этике трактуют весьма узко, привязывая его исключительно к учению Будды, да и то в искаженном виде.

«Карма - высший нравственный закон справедливого воздаяния в следующей жизни (выделено мною – Ю.Ч.). Буддизм верит в многочисленные перевоплощения человеческой души (саснсара). Характер следующего рождения зависит от нравственной составляющей прошлой жизни. Болезни, уродства, краткая жизнь свидетельствуют о том, что в прошлой жизни человек был вором, или убийцей, или совершал другие неблаговидные поступки». Курс лекций по этике Т.А.Алексиной.

Но без понятия Кармы, как информационного накопителя, где хранятся сведения о всех наших деяниях (её еще связывают с тонким «каузальным» телом человека), нет никакой возможности увидеть естественно-природную сторону закона нравственности. И здесь речь даже не о принципе множественности человеческих воплощений, а о самых обыденных вещах, которые, если быть внимательным, мы без труда увидим в нашей повседневной жизни. Замечено, что если человек совершает неблаговидный поступок: лжет, ворует, унижает, льстит и т.д.; непременно меняется психосоматическое состояние его организма в негативную сторону. Т.е. – он постепенно разрушает себя: свое тело, свою психику. Также внимательный человек может отследить зигзаги судьбы, своей и чужой, которые зависят не от чей-то чужой воли, а от воли самого объекта наблюдения.

Кроме того, сегодня с помощью специальной техники можно заниматься анализом тонко-энергетической биологической оболочки человека (его ауры), которая существенно меняет свои параметры при различных состояниях человека, при различном образе жизни, при совершении им различных поступков и т.д. (см. исследования Центра духовной реабилитации «Адамант» в России). Эти исследования доказывают прямую зависимость нашего физического и психического здоровья от уровня нравственности.

Стоит сказать, что понятие Кармы, если подойти к его изучению серьезно, без нашего «научно-материалистического» снобизма (а иначе – нашего невежества), то мы легко обнаружим самую тесную связь между многими религиями мира, например: между буддизмом и христианством. И это несмотря на то, что первые – отвергают идею бога, вторые – делают ее центральной. Все дело в том, как понимать слово «бог» и что в него вкладывать. Закон Кармы это не «изобретение» Будды, а та база, на которой держатся этические воззрения всех религий мира.

Добавим, что без понимания явления коллективной Кармы историку нет никакой возможности понять объективный ход истории. Впрочем, так же как и аналитику, прогнозирующему этот ход.

Вообще надо заметить, что в современных учебниках этики раздел «религии» представлен настолько поверхностно и «дежурно», что лучше бы его не было вообще… На мой взгляд, понять и разобраться в Учениях Христа, Будды, Магомета – это задача куда сложнее задачи постижения учения того же Канта или Аристотеля – слишком велика разница в глубине и уровне системности этих знаний. Но наука этика идет своим путем…

Итак, первый вывод, который мы можем сделать на основании наших рассуждений. Раскрытие закона нравственности необходимым образом требует раскрытие механизма природы Космоса, который однозначным образом реагирует на все наши деяния. Закон нравственности – это закон Кармы, исполнение которого не зависит от наших мировоззренческих предпочтений или верований. Свобода индивида, таким образом, заключена в наиболее ясном понимании им механизмов кармического воздаяния и видении себя органической частью не только общества, но и Космоса в целом.

Этика Пифагора – Платона, закон Гармонии

Продолжая исследовать вопрос этики и пытаясь более полно определить её предмет, обратим внимание на другой научный подход к нравственным законам, который мы найдем, например,  у Пифагора и Платона. Приводя следующую цитату Аристотеля, мы увидим его отношение к воззрениям этих ученых.

«Первым взялся говорить о добродетели Пифагор, но рассуждал неправильно. Он возводил добродетели к числам и тем самым не исследовал добродетели как таковые. Ведь справедливость (dikaiosyne), например,— это вовсе не число, помноженное само на себя.  … Платон смешал и связал добродетель со своим учением о высшем благе и поступил неправильно: это благо не имеет отношения к добродетели как таковой. Ведя речь о бытии и об истине, он не имел оснований говорить о добродетели, поскольку они не имеют с нею ничего общего». Аристотель «Большая этика»

Такая линия рассуждений нам будет вполне понятной, если мы вспомним, какое место этике определял Аристотель. Он, в отличие от Пифагора и Платона, не наделял нравственными свойствами сам Космос, а сразу «падал вниз» - на бренную землю, в гущу человеческого общества, и, казалось, достигал большей предметности в вопросах нравственного поведения человека, ан нет. Таким способом «упрощения» он отрезал от предмета нравственности ту его часть, которая базируется на общих принципах устроения Космоса, его естественных «законах компенсации». В отличие от Аристотеля, Пифагор и Платон «шли постепенно сверху вниз», не упуская из виду принципы целостности и одухотворенности Космоса. И Пифагор, и Платон были посвящены в эзотерические знания. Очевидно, это давало им, с одной стороны - возможность в своих научных поисках использовать некие базовые «ключи», позволяющие глубже раскрывать естественные законы мироздания, а с другой - абсолютно адекватно относиться к нравственной стороне жизни. Показать это можно на примере Школы Пифагора:

«Следует вкратце рассказать о том, как выглядела, согласно описанию Ямвлиха, пифагорейская школа, которая произвела такое большое впечатление на потомков. Пифагорейская школа предполагала прежде всего тщательный и, как сказали бы сейчас, дифференцированный отбор, и такой же дифференцированный принцип соблюдался и при обучении. Пифагор интересовался прежде всего не умственными способностями, как современные педагоги, занимающиеся тестированием, а нравственными качествами будущих учеников, и долго и внимательно изучал характер будущих учеников, а затем предписывал им пятилетнее молчание, так как последнее считалось труднейшим видом воздержания. Ученик, выдержавший это и некоторые другие испытания, принимался в обучение и, отдав свое имущество в общее пользование, становился членом общины. Общим же имуществом распоряжались специально назначенные для этой цели экономы. Оно становилось общим потому, что у пифагорейцев главным принципом был принцип «у друзей все общее», и Ямвлих в главе XXXIII подчеркивает особую роль дружбы в пифагорейской школе и системе воспитания, причем Пифагор понимал дружбу очень широко - как дружеское согласие всех частей мирового целого, начиная от первоэлементов, из которых слагается человеческое тело (и тело космоса тоже), продолжая дружеским согласием членов отдельных семей, затем дружеским согласием совокупности семейств и домохозяйств, из которых слагается полис, город-государство, и заканчивая дружеским согласием народов и государств между собою, и все это - в подражание дружескому согласию и хороводу небесных светил, который подобен хороводу Муз и которым руководит бог Пифагора Аполлон. Ученики Пифагора не представляли, однако, при всем их стремлении к общности, одну общую массу, так как соблюдалось строгое различение и разграничение: те, кто преуспели в занятиях, назывались «математики» («познаватели»), а те, кто отстали от них, - «акусматики» («слушатели»). Обучение велось с помощью символов и иносказаний, что делало его содержание недоступным для непосвященных и предохраняло учение от профанации и опошления. На первоначальной стадии обучения главной целью было очищение души, освобождение ее от страстей, о чем мы уже упоминали выше. Кроме исправления души музыкой и применения различных видов воздержания, сюда входило выполнение чисто этических требований, как то: уважение старших, почитание богов, принцип справедливости по отношению ко всем, включая неразумных животных, и в этой связи требование не причинять вреда ничему живому, а также соблюдение верности договорам». В.Б.Черниговский «Пифагор и пифагорейская школа в изображении Ямвлиха»

Данный отрывок очень ярко характеризует отношение учителя и философа Пифагора к вопросам нравственности. И это не была лишь дань дельфийской религиозной традиции, как хотят это представить некоторые современные исследователи, но сознательно занятая позиция ученого, мыслящего системно, не упускающего из вида главных принципов жизни Космоса. Он возводил добродетели к числам не потому, что хотел «избежать их исследования как таковых» (что видно из описания его Школы), а потому, что он ясно видел вселенскую Гармонию и был способен выразить её Числом, чего не мог понять Аристотель.

Пифагор впервые назвал Вселенную Космосом (красивым зданием) и развил учение о Космосе как о закономерном, стройном целом, подчиненном законам гармонии и числа.

Платон, который по сути продолжил учение Пифагора о числовой Гармонии Космоса, также в своих исследованиях опирался на тот факт, что Космос – это единый живой одухотворенный организм и человек в нем неизбежно был подчинен как законам физической природы, так и законам духа. Человеческое бытие для Платона не мыслилось без бытия Космоса, органической частью которого и является человек. Поэтому для него не было другой морали, кроме морали Космоса.

«Не скажем ли мы, что в нашем теле есть душа? Откуда же, дорогой Протарх, оно взяло бы ее, если бы тело Вселенной не было бы одушевлено, заключая в себе то же самое, что содержится в нашем теле, но, сверх того, во всех отношениях более прекрасное? … Слушай: как только в нас, живых существах, расстраивается гармония, так вместе с тем разлаживается природа и появляются страдания. Когда же гармония вновь налаживается и возвращается к своей природе, то следует сказать, что возникает удовольствие...» Платон «Филеб»

Мы можем понять Аристотеля, который хотел вынести предмет нравственности из закрытых эзотерических ниш на общедоступный экзотерический уровень, где каждое рассуждение опирается лишь на видимое и осязаемое, однако эти рассуждения, лишенные философского, системного взгляда на жизнь и «сведенные к быту», в быту и оставались, в том смысле, что они не бытовую жизнь подтягивали до истины, а истину опускали в быт, делая из нее «полуистину», а иначе – убивали ее.

Пифагор и Платон учили закону Гармонии. Космос – гармоничен, и потому вечен и прекрасен, наполнен любовью и справедливостью. Любая самодостаточная, целостная система, любой живой организм должны стремиться к гармонии. Иначе – разрушение и смерть. Поэтому нравственный поступок в их глазах был единственно возможным логичным поступком. Иные – разрушающие и убийственные. Закон Гармонии – это закон жизни. И не даром главным символом пифагорейской школы была пятиконечная звезда – символ Гармонии.

В глазах Пифагора и Платона понятие свободы имели совсем иной окрас, чем в последующих этических школах. Оно у них понималось, как свобода творчества, а не «свобода, ограниченная предписанием». Свобода творчества – это свобода в выборе языка Гармонии, где высшим судией выступает сам закон Гармонии – верховный закон жизни.

Следует подчеркнуть, что именно философско-математическое понимание Гармонии, как главного свойства Космоса, позволили Пифагору и его последователям приблизиться к понятию нравственности с «точных» и «естественных» позиций. Но это понимание у них не заканчивалось абстрактными философскими рассуждениями, а подтверждалось собственной самореализацией, очищением и доведением до совершенства всех своих жизненных сфер, что позволяло им видеть и ощущать мир именно таким, каким он «выводился» из философской теории (см. 2-ю часть).

Такая цельность ученых, которая заключалась в полном соответствии их образа жизни с научными этическими воззрениями, в наш век давно стала диковинкой. Но мне кажется, что мы от этого никуда не уйдем. На наш взгляд, лишь чистота психической и духовных сфер ученого исследователя, совместно с его способностью логического анализа, позволит ему увидеть действующие природные механизмы в нравственной сфере и придать им стройный вид законов. Причем, данное утверждение мы в равной степени распространяем на все гуманитарные дисциплины, которые лишь в этом случае смогут обрести такую же научную обоснованность, какую обретает новая этика.

В этой связи. Наука о Гармонии, которая сегодня переживает ренессанс, может очень помочь этике в её возрождении. Это с одной стороны – «сверху». С другой стороны – «снизу» - нарождающаяся на наших глазах новая физика, которая стала проникать в область тонких энергий (теория торсионных полей), поможет специалисту-этику найти и обосновать физическую природу механизма кармического воздаяния и вывести ее из религиозно-мистического тумана на ясный свет рационального объяснения. Здесь же может помочь и наука психология, которая всё дальше проникает в область изучения психической энергии. Я уже не говорю о научном интересе самых разных специалистов к учению Рерихов Агни Йога (Живая Этика (!!!)), где синтезирован огромный пласт знаний о природе человека и Космоса. Более того, теория эволюции жизни, заложенная Чарльзом Дарвиным (в приложении к биологическим структурам) сегодня находит свое серьезное развитие уже с учетом новых знаний генетики, а также делаются попытки распространить её на Жизнь в целом, не ограничиваясь биологической сферой (эта тема особенно близка автору данной статьи). Теория эволюции «осмысливает» жизнь человека, четко определяет его конституционную (антропологическую) цель, которая заключена в эволюции его сознания, в гармонизации всех его жизненных сфер, и в такой постановке нравственная задача для человека высвечивается с особой ясностью и предметностью.

Именно в таком синтезе научных направлений я вижу перспективу возрождения этики, которая сегодня, как мы показали, переживает глубокий кризис.

Теперь мы можем сделать второй вывод: Закон нравственности самым непосредственным образом вытекает из закона единства целостной системы «человек – Космос», которая по своей сущности есть система эволюционирующая, постепенно раскрывающая свой скрытый творческий потенциал, стремящаяся ко все большему благу, совершенству, Гармонии. Закон этики – это закон Кармы, действующий «во исполнение» главного закона жизни - закона Гармонии (закона Творчества).

Осталось ответить на вопрос: почему этика стала развиваться в «нормативно-правовом» русле (этика Аристотеля-Канта), а не в русле «естественно-природном» (этика Пифагора-Платона)? Тема обширная. Ключом может быть следующее соображение. В первом случае - надо уметь рассуждать, во втором – еще уметь и ЖИТЬ, подразумевая под этим: умение сочетать широту философского взгляда с видением самых тонких нюансов человеческой жизни, а также умение жить согласно своим научным убеждениям.

Юрий Черепахин
29.11.2008г.