Вторую неделю непрерывно идет снег. Несколько дней, как закрыт перевал — единственная возможность связи с внешним миром. Наша избушка — как маленький оазис в белоснежном океане сурового горного мира. С трудом удается отвоевывать у стихии каждый метр пространства. Вчера вечером, с опозданием почти на двое суток, пришел Вестник. Накануне его появления Отец и Ганбаа дважды спускались в долину, торили заметенную снегом тропу. Днем, занимаясь приготовлением обеда, я обратила внимание на Мастера, неподвижно сидевшего у окна. В его руках была книга Анхеля де Куатьэ «Иди и смотри», доставленная Вестником вместе с другой корреспонденцией для Рикла. Вовлеченная в поток Учителя, я увидела два фрагмента, характеризующие способ написания книг выше­упомянутым автором.

Небольшое, светлое помещение, высокие потолки, широкие стеллажи, заставленные книгами. Напротив большого окна, за узким столом, сидит широкоплечий мужчина в белом свитере с высоким воротником и в темных штанах. Перед ним лежит раскрытая книга большого формата, старого издания. Листая пожелтевшие от времени страницы, он подчеркивает отдельные предложения, цитаты, слова, обороты речи. По завершении очередной главы мужчина достает из папки прозрачные листы, напоминающие кальку, накладывает их на выделенные фрагменты текста и как бы копирует на белую бумагу.

Происходит смена декораций. Все тот же человек сидит за письменным столом, но уже в просторной комнате, по-видимому, принадлежащей ему квартиры. Он достает из шкафчика перепле­тенный макет книги, страницы которой пусты. Мужчина разглаживает ее белые листы и аккуратно переносит на них скопированные из разных источников цитаты и словосочетания. Через некоторое время пустой макет преображается. То здесь, то там появляются обрывки фраз, неоконченные предложения, недоска­занные мысли, которые автор с усердием дописывает, заполняя оставшиеся пробелы. Книга готова. Можно издавать.

Вечером, вернувшись с маршрута, я увидела аккуратно состав­ленные на полу книги Анхеля де Куатьэ. Мне не составило труда догадаться, что бы это могло значить. Через два часа они были использованы Ганбаа для растопки нашей печи.

Из дневниковых записей Элиии Рикла
13.12.2005 г.