Глава третья

Монголия

Нашему первому посещению Монголии предшествовали многие годы кропотливого и энергоемкого труда Мастера и Его ближайших помощников по подготовке пространства будущего Творчества, людей, которым предстояло стать проводниками Рикла в самые отдаленные и неизученные уголки Азии, технической базы экспедиций и многих других обстоятельств, о которых никогда не узнает наш читатель. Еще в 1994 году, незадолго до прихода осознания Рикла, Валентин обозначил на физической карте мира несколько точек, указывающих географическое расположение Мест Силы — энергетических центров Планеты, которые в будущем предстояло открыть, явив человечеству основные Источники насыщения Ауры Земли энергией Запредельного Космоса. Монголия была одной из стран, на территории которых Валентин поставил большую точку и выделил целый регион ази­атского государства, как зону будущих исследований Мастера. О названиях мест, городов и селений, которые вошли в обозначенную область изысканий Рикла, мы умолчим, но скажем, что спустя десять лет группа Его учеников в составе четырех человек: Элиии, Ками-Доминэя, Долмы Салмэ и Джадора, — прошла первую часть пути по некогда указанному маршруту.

В период подготовки экспедиции, сроки которой были обозна­чены последними числами июля и первой декадой августа 2004 года, мы вели переписку с несколькими корреспондентами в России, Монголии и Европе, изъявившими желание поспособствовать нам в разрешении всех организационных вопросов, связанных с оформле­нием необходимых документов, безболезненным пересе­чением границ и передвижением по стране. Чтобы показать, как работает Мастер, я воспользуюсь сохранившимися в моем архиве материалами нашей переписки с Николаем, аспирантом из Барнаула, прожи­вающим в Монголии, и приведу ее в полном объеме, дабы стало ясно, как путем грамотно построенных текстов и правильно поставленных вопросов Отец вскрыл суть человека, даже не подозревавшего о том, что с ним говорил Мастер.

Сайн уу, Николай!

Летом 2004 года группой в 12-14 человек мы бы хотели посетить район Табын-Богдо-Ола со стороны Монголии. Цель нашей по­ездки — знакомство со страной и ее обычаями. Въезд на территорию Монголии планируем на своем транспорте.

У нас есть к вам один вопрос. Можете ли вы дать полную информацию о том, как лучше организовать пребывание в Монголии трех-пяти человек со своим транспортом, ориентировочно в течение одного месяца? В группе возможно присутствие граждан Украины. Нас интересует многолетнее пребывание на территории Монголии и более подробное изучение некоторых районов: Ледниковый узел Табын-Богдо-Ола, Монголь­ский Алтай, пустыня Гоби, Джунгария, Китай… Что скажете?

Благодарим за помощь,

Настя

Сайн байна уу?

Вы говорите по-монгольски? Конечно, я могу вам помочь, но мне нужно немного больше знать о ваших планах. Заезд откуда? Через какой из перевалов? Через Ташанту (Горный Алтай)? Какой транспорт? Какие сроки? Что значит «многолетнее пребывание и изучение»? Научная деятельность? В Монгольском Алтае я жил полтора года. Много ездил, меня там хорошо знают. Сейчас я учусь в Улан-Баторе, работаю над своей книгой. Лето буду жить где-то в Монголь­ском или Гобийском Алтае. Джунгария и Китай мне тоже интересны, особенно Синь-Цзян.

Вам потребуются визы в Монголию, а граждане Украины вообще могут ехать без виз. Но нужно помнить о том, что Монгольский Алтай — это дикая территория. Необходима тщательная подготовка, как правило, машины ломаются очень часто. Расскажите подробнее о своих планах.

Николай

04.02.2004 г.

Николай, сайн байна уу!

Монгольский я не знаю, но сейчас ищу возможность изучать язык непосредственно на территории Монголии. Первый интерес к этой стране возник во время моего обучения в Германии, где я познакомилась с Эрдэн Очиром, приехавшим в Европу из Улан-Батора. Сегодня я в России, он по-прежнему в Германии, но мой интерес к Монголии не пропал, а усилился многократно. Ищу любые варианты обучения — курсы, семинары, школы и так далее. Сроки не держат. Непрерывно могу быть от месяца до трех для получения основ. Со временем возможно более длительное проживание в Монголии для проведения интересующих нас работ.

Мы планируем пересечь границу в Горном Алтае (Ташанта). Сейчас наши изыскания проходят на плато Ук-Кок в непосред­ственной близости от Табын-Богдо-Ола с северной стороны. Изы­скания носят частный характер. Мы не кладоискатели, не грабители курганов, не раз­рушители древнего этноса интересующих нас стран. Мы — устремленные.

На текущий момент имеем транспорт: грузо-пассажирский микроавтобус Mersedes Benz на дизельном топливе, расход горю­чего — десять литров на сто километров. Бак шестьдесят литров. В комплекте по два запасных колеса с дисками, плюс пять запасных камер. Также джип Honda CRV, к сожалению, с правым рулем. Но очень выносливый и проходимый. Обеспечены личным туристи­ческим снаряжением на хорошем среднем уровне. Физически сильны, препятствий не боимся. Очень будем рады уже сейчас услышать ваши рекомендации по транспорту. Они будут использованы нами в дальнейшей подготовке группы к летнему периоду. Мы свободны во времени и самодостаточны во всех остальных вопросах.

Для более детального просмотра всех обстоятельств мы готовы к личной встрече с вами в мае-июне текущего года, там, где это будет приемлемо для обеих сторон. Встреча будет иметь более узкую направленность, чтобы сразу осветить все аспекты нашей деятель­ности. Можно допустить, что она произойдет в Монгольском Алтае, «там, где вас хорошо знают».

Настя

04.02.2004 г.

P.S.: В консульстве нас предупредили, что оформление укра­инских граждан происходит в Монгольском Посольстве на Украине. Это не соответствует вашей информации. Прошу уточнить.

Сайн уу?

Занятная устремленность. По поводу вашего транспорта есть сомнения. Вынослив и проходим УАЗик, Land Cruiser и Land Rover Defender. Хонда CRV — паркетный джип, я ездил немного на ней по асфальту. Скажите, на Укок на том же транспорте добирались? Как «мерсы» на гребенке? «Мерсы» не 4-вэдовые, как я понимаю. Снизу вы свой транспорт точно пообдерете — камень, гребенка. Глубокая колея. Броды через реки. Насколько надежна подвеска ваших машин? Лучше всего здесь УАЗ или Land Cruiser — рамные, жесткие джипы. Машины должны быть герметичны — пыль. Перед поездкой обяза­тельно сделайте тщательный техосмотр. Вам нужно пару газовых баллонов с плитками. По поводу встречи — можете взять меня провод­ником, если нужен.

Николай

04.02.2004 г.

* * *

Не далее как сегодня утром Отец дал нам информацию о Николае: «Молодой человек не старше тридцати лет. По всей вероятности, закончил кафедру востоковедения Алтайского государственного университета. Сейчас обучается в аспирантуре одного из монголь­ских университетов».

Через пятнадцать минут была получена информация из офици­ального источника: «Автором проекта является Николай Зимин, гражданин Российской Федерации, 1977 года рождения, аспирант кафедры востоко­ведения Алтайского государственного университета».

Николай, сайн уу!

Как вы понимаете, газовым оборудованием мы обеспечены. Ук-Кок научил. Микроавтобус Mersedes Benz, естественно, рамный, переднеприводной. Хорошо проходит броды до 50-70 сантиметров. Вполне нормально ведет себя на горных дорогах. Land Rover не по карману. Об УАЗике можно будет подумать с началом основных работ, которые видятся нам в 2005 году. В этом году только сбор информации и рекогносцировка на местности, изучение путей оформления документов, поиски карт монгольского и гобийского Алтая. Кстати, как у вас с этим вопросом?

Стиль нашей работы в горах немного отличается от предлагаемого вами. Мы находим место для базового лагеря, оставляем там транс­порт, несколько человек и одной или двумя группами проводим свои изыскания, совершая двух-трехдневные радиальные маршруты. Этот промежуток времени может длиться до двух-трех недель.

Не смогли бы вы нас проинформировать о покрытии Монголии мобильной связью?

По обучению. Можно ли снять в Улан-Баторе отдельную квар­тиру (комнату) и за какую цену?

Какого преподавателя вы можете порекомендовать и сколько будут стоить наши занятия на протяжении одного-трех месяцев? Возможен ли индивидуальный режим обучения? Какой уровень цен в Монголии? Месячная норма студента? Лучший способ передвижения по стране? Вопрос безопасности?

Для моего присутствия в Монголии необходимо иметь полную информацию относительно всех бытовых аспектов.

Спасибо за оперативность,

Настя

Сайн уу?

У меня есть хорошие карты Аймаков. К сожалению, подробные карты я найти не могу. Странно. В магазинах нет. Я купил их на базаре в Ховде. Здесь продают карты автомобильных дорог и досто­примечательностей. В общем, нормальные, а для монгольских карт тем более. Есть у меня куски военных, очень подробных карт, как раз приграничной к Российской Федерации территории. Мобильные телефоны, кстати, роуминг есть для Би Лайн, кажется, работают в пределах аймачных центров и городов Улан-Батор, Дархан, Эрдэнэт.

По поводу вашего метода работы — он меня устраивает. Главное для меня понять: необходим вам проводник и помощник в организа­ции экспедиции? Готовы ли вы оплатить мои услуги? Вам понадо­бится человек, разбирающийся в ситуации на месте и владеющий монгольским (правда, в Баян-Ульгийском аймаке Монголии казахи живут).

При посещении Таван-Богдо-Уул с монгольской стороны необходимо согласование с Монгольской пограничной службой и природоохранными ведомствами. Сейчас все стало значительно сложней, чем раньше. Решайте.

Николай

Николай, сайн уу!

Нам нужен хороший помощник, знающий монгольский язык и владеющий, как вы сказали, «ситуацией на месте». Допускаем, но покуда еще не знаем, потребуется ли нам оформление документов для входа в пограничную зону с монгольской стороны. Вернее всего — да. Это проявится в результате дальнейшей подготовки к экспедиции 2005 года. Естественно, назревает вопрос: будете ли вы в то время еще в Монголии? В этом году, как я писала, только рекогно­сцировочный, ознакомительный маршрут. Без глубокого захода в горы и протяженных маршрутов. В начальной стадии нашего знакомства вы должны усвоить одно. Мы не туристы! И никогда ими не были. У нас другое отношение и подход к горам. Суждено будет встретиться, увидите и поймете сами. Поэтому вопрос про­водника перед нами никогда не стоял. Ни в каких горах. Давайте не будем расписывать и набирать перечень услуг, создавая ценовое меню. Ранее уже было сказано: мы люди небогатые. Вы, со своей стороны, подтвердили аналогичный аспект своего бытия. Прошу открытым текстом написать, как вы оцените один месяц нашего сотрудничества в основной экспедиции будущего периода. Учтите все обстоятельства: от подготовки документов для входа в погра­ничную зону до прямого участия на весь период экспедиции. Я думаю, в конечном итоге мы придем к обоюдному соглашению. Вопрос о питании не ставьте. Хватит на всех. Все текуче и все меняется. Вполне возможно, что акцент из 2005 года может быть перенесен на лето-осень 2006 года.

Настя

Сайн, Анастасия, та сайн уу?

Мы не туристы! Мы просто не знаем дорогу. Я тоже вроде не турист, не гид из турфирмы. Зачем так жестко? Пока только вы спрашиваете — я отвечаю. И вдруг я что-то должен усвоить... Буду ли я в Монголии? Я здесь уже второй год, значит, я не турист. Мне нравится находиться в Монгольском Алтае, и я немного знаю о нем. Месяц проработаю за 700 долларов, если будете кормить, договоримся о сроках. Только желательно, чтобы часть суммы вы перевели заранее, я не убегу. Когда — решайте сами, но заранее.

По поводу обучения. Мы можем договориться следующим образом. Вы приедете, поселитесь в гостиницу на пару дней и мы начнем искать квартиру. Или сообщите заранее о сроках, я посмотрю объявления. Но квартиру или комнату надо смотреть. Если вы хотите приехать и поселиться сразу, то мне надо ходить выбирать и платить, значит, вам придется переводить деньги заранее. Мои услуги по размещению и организации обучения оцениваю в 200 долларов. Вы на этом сэкономите сами.

Николай

* * *

Ответ на это письмо Николай уже не получил. Я не стану делать анализ и описывать проявленные в данном диалоге стороны взаимоотношений Мастера и человека, предоставив эту возможность самому человеку. Попробуйте самостоятельно ответить на вопрос, почему Рикла прервал, казалось бы, столь многообещающий и перспективный контакт? Скажу лишь одно, Николай сыграл свое­образную роль проводника, указав нам возможные пути самосто­ятельного решения будущих задач. Возможно, нам предстоит встретиться с ним вновь, но на все есть свои сроки.

Таким образом, основным звеном, соединяющим нас с много­ликим миром азиатской страны, стал молодой монгол, изучающий информационные системы в одном из университетов Германии. Наше с ним знакомство началось более трех лет назад, когда мы вместе с Эрдэн Очиром, или просто Эркой, как называют его близкие друзья, проходили подготовительные курсы для иностранных студентов, желающих получить европейское образование в Германии. Каждый вечер, после языковых курсов, мы увлеченно беседовали на самые разносторонние темы, основой которых было наше восприятие и чувствование всего, что происходило вокруг нас. Подвижность мысли азиата, многоплановость видения каждой ситуации, внутренний интеллект, который не сможет дать самая лучшая школа Европы, говорили мне о чем-то сокрытом во многих веках эволюции народов Азии, несказанно большем, нежели технократические и научные достижения «цивилизованного» мира Европы и Америки. Простые, но настолько точные и немногословные рассуждения Эрдэн Очира пробуждали во мне память о человеке, с которым нас связывали глубокие корни прошлых воплощений. Таким образом, Эрка стал моим единственным другом из всех многонациональных сверстников по институту. Общаясь исключительно на немецком языке, он очень часто рассказывал мне о своей стране, о своих предках и много­численных родственниках. На фоне радостных историй из жизни его семьи всегда слышалась глубокая печаль о будущем современной Монголии, которое представлялось ему в самых темных красках. Позже, в одном из писем Эрдэн напишет:

«Всегда вспоминаю твои слова, сказанные в день нашей последней встречи: «В Европе человек найдет пищу для ума, в Азии — для сердца. Каждый делает свой выбор». Думаю о том дне, когда в моих руках окажется диплом, и я смогу покинуть Европу, чтобы полностью посвятить себя своей Стране. Боюсь и в мыслях допустить, что когда-нибудь монгольский народ забудет о столь близких ему и безраздельных понятиях Души, Сердца, Сострадания, и на смену живому чувству придет безликий образ современной цивилизации. Три года я не был на родине, и сердце мое все чаще слышит Зов родных степей. За это время, пока я совершенствовал свои языковые и профессиональные навыки, умер мой Отец, брат женился и родил двух детей, сестра вышла замуж и родила прекрасного багатура. Но я остаюсь здесь, ибо, прежде всего, должен думать о своих много­численных братьях и сестрах, которые скоро пойдут в школу, и моя семья будет не в состоянии обеспечить им достойное суще­ствование. Я остаюсь здесь, потому что мне, одному из немногих в нашей стране, был даден шанс получить европейское образование, которое раскроет передо мной врата в новый мир. Я счастлив тем, что мое сердце тоскует по дому, значит, я не одинок и мои устремления истинны».

Так, устами своих сыновей, с нами начинала говорить Монголия. Мы слышали глубокие чувства тревоги и печали о будущей судьбе своей страны. Искренность чаяний и чистота побуждений Эрдэн Очира были созвучны нашим настроениям и ложились в русло закладываемых Рикла энергий по созданию Лаборатории — Азиат­ского Центра на территории монгольского государства, который станет одним из Прибежищ для Владык и Мастеров будущей эпохи на перекрестках дорог Европы и Азии. Сегодня Рикл и его спутники создают новые Лаборатории Братства, открывают новые Места Силы, прокладывают новые дороги по всему земному шару, предвещая начало Эпохи Огненной эволюции Земли. И в каждой стране, в каждом городе и селе, в заброшенных деревнях и в походных сумах пилигримов мы находим книги Рикла, и у всех на устах звучит Имя Владыки Огня.

Смотрит Владыка Огня из Башни своей

как Заря Новой Эпохи окутывает мир Земли

Неподвижен Он в молитве о будущем дне

неистов Он в сражении с воинством тьмы

Руки Его держат Равновесие Сил

мысли Его сплетают огненные нити Дорог

Волей Его вершится Истина на Земле

Словом Его слагаются Вехи Пути

Имя Его произносят с надеждой тысячи уст

пред Ликом Его вопрошают тысячи глаз

Лишь единицы встречаются с взглядом Его

с ними идет по мирам Владыка Огня

* * *

Подготовка к монгольской экспедиции продолжалась более трех месяцев. Эрдэн, находясь в Германии, всячески нам способствовал и принимал активное участие в определении наиболее удобного и безопасного маршрута, в выборе транспорта, на котором нам предстояло преодолеть более четырех тысяч километров. Благодаря его откровенным рассказам и рекомендациям мы получили самый объективный взгляд на реальное положение современной Монголии. Заранее проинформированные о возможных сложностях прохожде­ния границы, обмене валюты, карманных воришках, отсут­ствии надежных автомобильных стоянок и прочем, мы приняли соответ­ствующие меры, предупредившие некоторые негативные аспекты нашего пребывания в Монголии.

Изначально, рассматривая три возможных маршрута движения группы на двух разных марках надежных европейских автомобилей, мы, совместив наше видение с рекомендациями Очира, остановились на самом известном и проверенном направлении Иркутск — Улан-Батор. Два других разработанных нами маршрута были оставлены, как перспективные, в связи с нашей неготовностью совершить более длительный и сложный переход через западную и центральную Монголию к указанному месту встречи с Эрдэн Очиром. Оба маршрута, проходящие по горной, и, как говорят сами монголы, по «темной» части Монголии, прежде всего, требуют хорошего техни­ческого оснащения. Об этом нам предстоит серьезно задуматься в будущем году. Но основной причиной выбора более легкого и быстрого пути стала общая неготовность изначально предполагаемых участников экспедиции взять на себя ответственность за возложенную на нас Мастером Миссию по подготовке пространства будущих работ Рикла в Азии. В результате чего состав группы из шести человек был сокращен до трех. Женина искусственность во взаимоотношениях с внешним и внутренним мирами, чрезмерная разбалансированность Аллизарха и вечная несобранность Джадора не позволили ребятам стать участниками первой монгольской экспедиции.

Шестнадцатого июля я вылетела в Иркутск и уже восемнад­цатого числа была на острове Ольхон, где меня ждали другие участ­ники нашей группы — Долма Салмэ и Ками-Доминэй. Сказанное тремя месяцами ранее не исчерпало своей актуальности: Путь в Монголию лежал через Байкал. Двадцатого числа мы в сопровождении Тессеи и Лаарка выехали в Иркутск, куда в скором времени прибыл Отец с Аллизархом и Джадором. Вопрос о присутствии последнего в составе группы был разрешен лишь за несколько часов до нашего выхода на маршрут. Под мою ответственность Джадор стал четвертым участни­ком первой экспедиции Аиинов в Монголию. Вечером того же дня Эрдэн вылетел из Франкфурта на Москву и далее на Улан-Батор, куда он должен был прибыть двадцать первого июля. По стечению обстоятельств, в этот же день в двенадцать часов дня, то есть ровно через час после приземления самолета Очира, наша машина, загру­женная немногочисленными личными вещами, двумя палат­ками, комплектом книг «Огонь Космоса Единого», продуктами и питьевой водой, привезенной Отцом из родника «Цефеи», выехала из Иркутска. Наш маршрут до обозначенной точки в Монголии был рассчитан на два дня, с остановкой на ночлег в Улан-Удэ. Во время вечерней беседы с хозяйкой приютившего нас дома мы нашли абсолютное подтверждение словам Мастера о действительном положении буддизма в Бурятии. Рассказ молодой, но ясно мыслящей и осознающей женщины, в котором прослеживалось четкое разграни­чение между продажным ламством и истинными привержен­цами буддизма, свидетельствовал об искусственности и искажении форм принесенного в мир Гаутамой Буддой Учения. В этом мы могли не раз убедиться за наше кратковременное пребывание в Бурятии и Монголии. Начисто выбеленные субурганы, которые повсеместно воздвигаются правительством Бурятии, искусно пошитые красные и желтые одежды лам, ветряные мельницы и непрерывно враща­ю­щиеся колеса Сансары, указывающие на процветание Учения Будды в стране, вызывают скорее чувство неприятия, нежели благоговения и святости. В отличие от Монголии, по которой мы проехали более тысячи километров и встретили лишь одно изваяние Будды, Бурятия просто переполнена ступами, субурганами, разного рода надписями и прочими атрибутами, присущими религиозным канонам буддизма. Проезжая мимо этих знаков и построек, мы видели их полную несостоятельность как источников и терафимов-накопителей энергии Света. В них, как и в тех, кто ставит эти штампы на территории всей страны, нет жизни — нет энергии. Сегодня просто модно строить субурганы у себя на дачах, во дворах, перед офисами или прави­тельственными учреждениями, а вечерами их вместо скамеек использует молодежь, которая даже не знает, что некогда подобные строения возводились руками многих поколений Устремленных в Духе людей. Но те времена давно остались в прошлом, а человек стал абсолютным подобием создаваемых им же самим безжизненных форм. Все эти факторы пренебрежительного отношения к Истокам Учения Буддизма мы увидели за несколько дней нашего пребывания в Бурятии, проезжая по вечерним улицам Улан-Удэ, беседуя с местными жителями и подрастающим поколе­нием в лице семилетней девочки Ярославы. В Монголии все обстоит совсем иначе. В малень­ких городах и деревнях с большим трудом можно встретить напоми­нания о Будде и услышать имя Благословенного на устах местных жителей. В квартирах монголов, со времен проникновения буддизма в страну ведущих оседлый образ жизни, и в юртах кочевников-скотоводов мы видели скромные мандалы, в большинстве своем украшенные ручной вышивкой и родовыми реликвиями семьи. Но это совсем не означает, что монголы забыли о Заповеданном. Все, от мала до велика, знают о грядущем времени Майтрейи, но не на устах, а в мыслях хранят и ждут тот день.

Двадцать второго июля в пять часов вечера мы уже знакомились с многочисленными братьями, сестрами и племянниками Очира, собравшимися в доме матери рода Базарргхаа Хандсурэн по случаю его приезда. Как оказалось позже, наше появление именно в этот день сразу же расположило к нам глубоко верующих в знаки судьбы монголов. Эрдэн пояснил, что число двадцать два считается в Монголии священным, и наш приезд был воспринят ими, как знак свыше. Сначала мы были чрезвычайно удивлены, как восемнадцать человек, среди которых пять детей, могут поместиться и существовать в маленькой двухкомнатной квартире. Но уже через несколько минут мы увидели, насколько гармоничны и согласованны действия всех присутствующих, в совместном жизненном потоке ткущих единое полотно ауры микросообщества. Мы попали в самую обычную обстановку жизни монгольской семьи и впервые почувствовали качественно новое состояние внутренней тишины и покоя. Не возникало даже мысли побыстрее покинуть переполненный дом, напротив, хотелось как можно дольше оставаться в окружении совсем еще не знакомых нам, но несказанно близких людей.

За дни нашего общения с Эркой, его братьями и сестрами они поведали нам историю своего народа, известную им не со страниц учебников, но переданную из уст в уста многими поколениями предков. Наши собеседники часто говорили о тех днях, когда Монголия была Великой Империей, покорившей многие страны мира, и с нескрываемой тоской вспоминали о том времени, когда монгольский народ был свободен и независим. Как считают сами монголы, проникновение буддизма в страну и обращение населения в новое вероисповедание изменило ход эволюции одной из древней­ших рас Планеты и создало все предпосылки к ослаблению духовной силы монгольской нации. Воинствующие монголы всегда пред­ставляли большую угрозу не только для народов Азии, но, как оказалось, и для стран Европы. Китайская империя на протяжении многих лет терпела поражения в боях с победоносными монголами. Никто не мог усмирить непокорный Дух этого народа. Даже после распада империи Чингисхана, когда Монголия стала представлять собой ряд разрозненных ханств, монголы оставались непобедимыми. Покорить их физически было невозможно. Тогда внешними силами ряда приграничных стран, заинтересованных в усмирении свободо­любивого народа, был разработан план, основанный на проникновении в Монголию чужеродной религии. В 1576 году на съезде большинства монгольских князей, при участии Далай-ламы III, государственной религией страны был признан буддизм. Казалось бы, как это ново­введение могло ослабить монгольский народ? Признание в буддизме важной роли монашества на путях к освобождению имело колоссальной значимости негативное следствие для будущей эволюции монгольской нации. В XVII веке 40 % мужского населения страны, а это около 100 тысяч кочевников, приняли обет безбрачия и стали вести оседлый образ жизни в монастырях. Стремительный рост буддийских храмов в Монголии привел к снижению рождаемости в стране. Теперь, когда значительная часть монголов пребывала в монастырях, утратив свою воинственность, справиться с непокорным народом не пред­ставляло для завоевателей большой сложности. Образованная в начале XVII века Маньчжурская Империя Цин завоевала Монголию и на протя­жении трех веков продолжала удер­живать ее под своей пятой. С этого момента в истории страны начи­нается длительный период уни­чтожения Великого Духа Мон­гольской Нации. «Наши Предки скоро вернутся на Землю и станут во главе не только монгольского народа, но и всей Земли, чтобы повести чело­вечество к новым победам и завоеваниям Духа», — этими словами заканчивает Эрдэн свой рассказ.

Монголы с трепетом хранят и применяют в жизни заветы, традиции и обычаи своих Великих Предков. Прошли многие века, но степные кочевники, как и прежде, готовят ароль и кумыс, исполь­зуя рецепты и технологии своих прароди­телей. Как и в те далекие дни, о которых повествуют легенды и сказания Азии, современные монголы носят Деель — нарядное одеяние, напоми­нающее халат, подвязываемый широким поясом. Кочевники, в большей степени, нежели городские жители, сохранившие связь с прошлым, имеют несколько разновидностей Деель. Пошитые из простой, темной ткани с подкладкой носятся в холодное время года или одеваются ночью, когда араты уезжают на дальние пастбища охранять свои стада от дикого зверя. Праздничная Деель, обычно выполненная в ярких цветах, с искусной вышивкой, разного рода украшениями и орна­ментом, есть у каждого монгола, даже у маленьких детей. Впервые все разнообразие работ монгольских рукодельниц мы смогли увидеть на семейном празднике, куда были приглашены старшим братом Эрдэн Очира. С уходом отца из форм Земли старший брат, по существу­ющей не только в Монголии традиции, стал главой семьи и взял на себя ответственность за дальнейшее благополучие своих братьев, сестер и их детей. Древний обычай, ставший со временем для многих народов простой формаль­ностью, чтится и свято соблю­дается монголами. На этом же празднике я передала Хандсурэн Дар Мастера, который она приняла только после того, как ее старший сын внимательно изучил подаренное изделие ручной работы и дал свое согласие. Таковы обычаи Азии, и если бы глава семьи отказался принять Дар, никто бы даже не прикоснулся к нему. Всего у Эрдэн Очира восемь родных братьев и сестер, самому старшему из которых сорок пять лет, а младшему двадцать два года. У всех, кроме Очира, его младшего брата и второй старшей сестры, есть свои семьи, и каждый год в роду Базарргхаа появляется пополнение.

Родственные связи Очира позволили нам поближе позна­комиться с монголами, живущими в юртах и кочующими по степям Монголии. Каждое время года они проводят на четырех разных стоянках, располагаясь вблизи городов или деревень, где бы их дети смогли посещать школу. Семьи кочевников обычно многодетны, ибо, как объясняют сами монголы: «Чтобы ухаживать за стадами животных необходимо много рабочих рук». Если поголовье скота значительно увеличивается, то мальчики в этот год оставляют учебу и вместе с отцом и старшими братьями большую часть времени проводят на пастбищах, а младшие помогают матери и сестрам справляться с домашним хозяйством. Здесь мы впервые познако­мились с монгольскими низкорослыми, но чрезвычайно выносли­выми скакунами и совершили недолгое путешествие по вечерней степи в сопровождении наших новых друзей, посетив дальние пастбища родственников Очира. Но существуют и другие кочевники, которые живут в неосвоенных районах страны, куда не смогли проникнуть длинные щупальца современной цивилизации. Урбанизи­ро­ванные монголы называют их «темными», но признают, что именно они хранят тайные знания о том времени, когда Монголия поднимется с колен и обретет свободу.

* * *

Тихий прощальный ужин в узком кругу семьи, долгая беседа и теплое расставание. Хандсурэн молча коснулась наших лбов, прижала руки к щекам и исчезла за широкими спинами своих сыновей. В пять часов утра, когда машина экспедиции выехала на центральную улицу города, Хандсурэн вышла на балкон, чтобы произнести молитву о нашем благополучии. Так закончилось первое посещение Монголии группой Аиинов и сотрудников Рода. В десять часов утра двадцать девятого июля мы без осложнений пересекли российско-монгольскую границу и отправились в обратный путь, который нам предстояло пройти за один день. Дорогой мы сделали небольшую остановку и посетили Иволгинский Дацан, где пробыли чуть больше часа. По случайному совпадению в одном из помещений монастыря шло утреннее служение, на которое нас вежливо пригласили юные послушники. Вот какая картина предстала нашему взору. Двое молодых монахов с чисто выбритыми головами, склонившись в ленной позе над священным писанием, как скороговорку, тарабанили заученный текст. При этом один из них, откровенно позевывая, смотрел на часы, висевшие на стене, и нервно стучал пальцами по столу. Их лица выражали явную неудовлетворенность и апатию, такие далекие от понятий Духа. По окончании молитвы старший монах пригласил всех присутствующих принять благословение. Мы, конечно, не смогли отказать себе в подобном эксперименте и по очереди подставили свои головы под его тяжелую руку. В результате чего Ками и Джадор несколько часов мучались сильной головной болью. Во время посещения главного храма, где некогда бывал и служил сам Далай-лама XIV, мы внесли скромное пожертвование на реставрацию обветшавших сооружений Дацана и строительство новых. В ответ на вопрос об имени человека, за которого будут молиться монахи, на бумаге были написаны пять огненных букв, после чего мы стремительно покинули стены монастыря.