Следом за «Посланием» Петра Любимова мы решили опубликовать Беседу Мастера с заплутавшим в извилинах своего ума неофитом. Несомненно, многих может возмутить тот факт, что Рикла не только позволяет, но и настаивает на размещении подобных писем и бесед на страницах книг Огня. Отец считает, что человек должен видеть всю многоплановость взаимоотношений Мастера с современной цивилизацией людей. Ведь именно из таких противоречивых мнений складывается представление о непостижимой фигуре Мастера.

Двадцать восьмого ноября Мастером в «Цефею» на постоянное место своего служения был приглашен Сергей С. из города Н. Он дал согласие покинуть социум, оставить работу, освободить комнату в общежитии и исчезнуть. Для всех Сергей уезжал в малоизвестный городок на границе Новгородской и Владимирской областей к родителям, где собирался обосноваться на ближайшие годы. С. в считанные дни выполнил все указания Мастера и вместе со всем скарбом, которого у него оказалось чрезвычайно много, прибыл в Иркутск, откуда был доставлен в Центр Рода. Рикла пригласил Сергея на должность кочегара, дворника и подсобного рабочего. Отметим, что сегодня занять это место стремятся сотни людей, и среди них ученые, музыканты, художники, педагоги, спортсмены. Они готовы выполнять любую работу, только чтобы жить и трудиться в Ауре Мастера и его учеников. Сергей был полностью адаптирован на новом месте во всех официальных инстанциях и введен в самый центр жизни Аиинов. Придя навсегда, через несколько дней он покинул «Цефею» по собственному желанию. С. вернулся на прежнее место жительства, где попытался устроиться на работу и вселиться в свою комнату в общежитии. Но социум не принял его обратно, и Сергей получил отказ по всем заявленным позициям.

На пятый день жизни в «Цефее» С., или «иностранец», как его назвал Отец, признался Мастеру: «Я не верю, что ты и есть Великий Рикла. Я представлял Его совсем другим». Чем были вызваны метания Сергея и отказ продолжить путь в Ауре Рода? Вместо ожидаемого образа УЧИТЕЛЯ, которого он боготворил и, вероятно, ожидал увидеть в величественных одеждах, восседавшим на пьедестале в отдалении от своих учеников, С. увидел простого человека в легкой, несмотря на мороз, рубашке и с топором в руках. Это настолько шокировало «иностранца», что он открыто заявил: «Настоящий Рикла никогда бы не стал и, более того, не должен жить вместе со своими учениками, питаться с ними за одним столом и позволять проходить мимо своей комнаты, когда дверь ее открыта. А если такое случайно произошло, ученик, проходя мимо, должен отвернуть голову в противоположном направлении». Продолжение этого разговора, ставшего последним для Сергея, я привожу ниже.

Тропа Искушения

— Мастер, позволь обратиться к тебе с вопросом.

— Знаешь, Сережа, каждый, кто попадает в мою Ауру, пытается задать мне как можно больше вопросов и непременно получить на них ответы. Что делает Мастер, когда видит, что чистое устремление ученика перерастает в откровенное любопытство? Я расскажу тебе одну историю из далекого 1997 года. Однажды один из учеников Рикла, приглашенный в Лабораторию Аиинов на остров Ольхон, принес Учителю лист с длинным перечнем вопросов и буквально потребовал от Мастера исчерпывающих ответов по всем пунктам. Рикл громко рассмеялся и сказал: «Придешь ко мне через двадцать один день, и если у тебя еще будут вопросы, то я отвечу на них». На протяжении обозначенного Учителем периода его подопечный без устали трудился, выполняя самый разнообразный перечень работ в Лаборатории. Мастер внимательно наблюдал за тем, как меняется его взгляд, успокаиваются мысли и замирает ум. Когда на двадцать первый день Рикла появился в саду Лаборатории и сказал, что готов выслушать его, то ученик не смог вспомнить ни одного вопроса. Запомни, Сергей! Падение человека началось с того момента, когда он научился задавать вопросы. Но к тебе это не имеет никакого отношения, ибо твой вопрос звучит из сфер, далеких от праздного любопытства, и я готов выслушать тебя.

— Отец, я долго стремился и мечтал о Встрече с Рикла и Аиинами, но сейчас, когда я оказался рядом с вами, во мне возник вопрос: «Зачем я здесь?» Я почувствовал, что потерял себя среди вас и стал никем — пустым местом. Я не знаю, куда и зачем мне идти, что делать и как жить дальше. Когда я ходил на ярмарку и часами стоял с разложенными на деревянном столике книгами «Огонь Космоса Единого», я чувствовал, что делаю что-то полезное, и видел в этом свою помощь Рикла и Аиинам. Попав в «Цефею», мне хватило всего лишь нескольких часов, чтобы увидеть высочайшую степень своих заблуждений. Я понял, что ничем не могу помочь вам, потому что вы не нуждаетесь в чьей-либо помощи. Так зачем же ты призвал именно меня, тогда как тысячи Достойных стремятся быть рядом с тобой? Ведь я совершенно не приспособлен к жизни и мало чего понимаю в том, чем мне приходится заниматься здесь. Я отказался от жизни в социуме, но не нашел себя здесь, что будет со мной дальше? Сегодня я даже подумал о том, что лучше бы моя мечта осталась только мечтой. Ведь она давала мне силы жить, а теперь… Что теперь?

— Прежде всего, останови бег своих мыслей. Ты еще не научился ходить, а уже хочешь бежать. Ты даже не попытался открыть глаза, а уже кричишь, что ослеп. Рикла говорит: «Человек, если ты не готов к встрече с Мастером, то не входи в искушение, ибо Он разрушит мир твоих иллюзий, лишив тебя того, что ты называешь «жизнью». Перед своим приездом в Центр ты сказал, что готов. Чего же ты испугался сейчас?

— Я боюсь потерять себя и поэтому принял окончательное решение уехать из «Цефеи».

— Нет, Сережа. На моем языке это звучит иначе: я принял решение бежать из «Цефеи».

— Да, Отец, это так.

— Видя всю сложность ситуации в Лаборатории, ты осознанно решил оставить женщин и детей один на один с суровыми условиями высокогорной зимы?

— Да. Я считаю, что ничем не могу им помочь, потому что совершенно бесполезен для нужд Лаборатории и являюсь обузой для вас. Будет лучше, если мое место займет более достойный человек, который сможет принести пользу общему Делу Учителя.

— Хорошо. Завтра же утром тебя отвезут в ближайший населен­ный пункт, откуда ты сможешь поездом добраться до Иркутска. Далее путь тебе известен. Все свои вещи ты заберешь с собой, о деньгах не беспокойся. Род обеспечит дорогу и твое существование в первое время, покуда ты не устроишься на работу. Но прежде выслушай меня и не перебивай, как это имело место в нашем предыдущем разговоре. Договорились?

— Да, Отец, я с благодарностью приму любую твою волю.

— Ты пребываешь в недоумении, почему Рикла пригласил именно тебя? А почему ты вообще взялся за меня решать, кого я должен приглашать в свой Храм? Кто дал тебе право вмешиваться в Творчество Мастера? Ты беспардонно вторгся в то, что тебя совершенно не касается. Но главная твоя ошибка в том, что ты пытаешься рассма­тривать действия Мастера через узкую призму своего сознания, не Сердца, но Ума. Ты спрашиваешь, почему я не пропускаю сюда тысячи устремленных людей? Потому что знаю цену их устремлениям. Девяносто девять процентов из ста приходят, дабы взять и уйти. Получив энергию, они мгновенно устремляются обратно, чтобы начать использовать ее в своих сугубо меркантильных целях. Однажды Рикла открыл человечеству одну из граней Пистис Софии, выразив ее суть всего лишь в трех коротких предложениях. К сожалению, тогда человек не смог проникнуться смыслом сказанных Мастером слов, отправив их в дальние кулуары своей памяти. Возможно сейчас, спустя десять лет, пришло время повторить их еще раз.

Нельзя сажать раба на трон.

Нельзя давать нищему миллион.

Нельзя открывать убогому Знание.

Почему я пригласил именно тебя? Я могу ответить на этот вопрос, но готов ли ты принять огненный поток откровения Мастера?

— Да, Отец, я готов.

— Сережа, у тебя полностью отсутствует воспитание и интеллект, не привитые тебе в детстве и не приобретенные тобой за свою жизнь. Ты мыслишь примитивными категориями недалекого, мало­обра­зованного человека, несмотря на то, что ты педагог с высшим образованием и знанием двух иностранных языков. Все, что сопут­ствует твоему существованию, находится на очень низком уровне. Тебе многому нужно учиться и, прежде всего, учиться просто жить. Именно эта тончайшая наука преподается в Университетах Рикла. Быть рядом с Мастером, значит двадцать четыре часа в сутки гореть в Огне Его. Не устраивать ревизию Его действий, но находиться в абсолютном подчинении Воле Владыки. Это не твой путь, Сергей.

— Отец, но я пытаюсь понять…

— Для начала попробуй понять себя. Ты же пытаешься понять все и всех, кто тебя окружает: Мастера, Элиию, Айну, Сан-Тони, обстоятельства, сопутствующие нашей встрече, то, что не нуждается в твоем понимании или непонимании. А ты можешь ответить себе на вопрос, почему бежишь из Лаборатории? Еще ни один мужик не смог затвердить себя в Ауре Мастера так, как это сделала Айна. В свое время она оставила ВСЕ и устремилась за Учителем. Прошло десять лет с момента нашей первой встречи, Айна — единственная, кто остался из первого круга Аиинов. За это время от нее отказались дети, они попросту продали свою мать за несколько тысяч долларов, она в полной мере познала высочайшую степень предательства и подлости человека. Но, утратив однажды, она обрела гораздо большее — то, что не доступно человеческому пониманию. Ни на один миг Айна не усомнилась в действиях Мастера, ибо всегда свято верила Ему. Сегодня я вновь опираюсь на женщин: Айну, Сан-Тони, Элиию, Салмэ. Они ничего от меня не требуют, пребывая в смиренном благоговении и в величайшем терпении, ибо тверды в своих устрем­лениях. Вы же приходите показать свою беспомощность, вызывая в глазах Женщин жалость к своей убогой персоне, и в этом черпаете силы. Ты — ярчайший пример вырождения мужской половины человечества уходящей расы людей. Тебе нет смысла оставаться в Ауре Мастера, ибо то, что от тебя исходит, вскоре начнет влиять на состояния живущих здесь людей и будет неминуемо ими отторгнуто. На моем языке: они начнут дарить тебе огонь очищения. Тобой же это будет воспринято как уничтожение твоей личности, которой не существует. Передо мной стоит совершенно безвольный человек, подверженный всем аспектам морали, выра­ботанной обществом с единственной целью подавления и угнетения индивидуума. Что тебе делать дальше? Я могу оставить тебя здесь и, более того, не сомне­ваюсь, что по окончании нашего разговора ты сам попросишь меня об этом. Но именно тогда для тебя начнется самое страшное, поэтому тебе лучше покинуть «Цефею».

— Отец, позволь мне подумать до утра. Возможно, я поспешил с решением. Я просто не могу поверить, что такой Великий Мастер может позволить столь низкому сознанию, как мое, быть рядом с собой. Когда ты сказал, что я делал в бане дыхательные практики, по причине чего твои ученики покинули это пространство, я был настолько удивлен и подумал: «Нет, он не может быть Учителем. Ведь я всего лишь пытался избавиться от насморка, а он назвал это дыхательными упражнениями, о которых я никогда не слышал».

— Достаточно, Сергей. Ты должен уехать. Ты не поверил Мастеру. Я же проверял тебя, наблюдая за твоими действиями, мыслями, словами. И хотя ты утверждаешь, что избавлялся от насморка, твое дыхание через нос абсолютно соответствовало ребефингу, дыхательной технике многих племен Южной Америки, также известной в Тибете и Индии. И если ты только избавлялся от насморка, то делать это должен был не на верхней полке сауны, а на улице. Повторяю специально для «одаренных»: в бане можно было только дышать, избавляться от насморка следовало на улице. Задай себе вопрос: мог не знать об этом человек с высшим образованием, дающий знания детям из летописи жизни? А сюда входит все, в том числе и Воспитание. Поверь, что бы сейчас ни мелькало в твоей голове, ты неминуемо вернешься к мысли: «Нет, он не Учитель». Ты увидел во мне простого человека, который ходит по двору, иногда чуть-чуть сгорбленный, иногда чем-то встревоженный или улыба­ющийся, и это тебя сильно огорчило. Но никто и никогда не знает, что находится внутри Мастера. Даже Элиия, мой вечный спутник, моя тень, которая всюду следует за мной, не знает до конца моих возможностей. А ты захотел сходу получить аудиенцию у Мастера, на которой Он представил бы тебе веские доказательства своего мастерства. Вероятно, ты спутал Рикла с факиром, тогда тебе лучше отправиться в Индию, где они в избытке. Нет, голубчик, иногда Рикла месяцами и годами ведет людей к Встрече с Мастером, терпеливо поднимая человека на новый уровень его бытия. Ты не захотел встать на путь испытаний и предпочел ему убогое существо­вание. Ты сделал свой выбор, и я не стану влиять на твое решение, ибо ты в полной мере должен познать ответственность за свои мысли, слова и деяния. На прощание прошу тебя выполнить мою просьбу. Если когда-нибудь ты встретишь меня на тропе в горах или в суетном потоке людей, сделай вид, что мы никогда с тобой не были знакомы. А теперь иди и собирайся, завтра в путь.

— До свидания, Отец.

— Прощай.

19.06.2005 г.