— Ты согрелся? (Отец).

— Все нормально! (Николай).

— А запасные теплые штаны у тебя есть?

— Еще двое в изголовье лежат, в случае чего натяну поверх этих.

— То есть штанов у тебя навалом, это хорошо, запасливый вы народ, служивые.

Ох, и надыбали мы сегодня масляток, а какие красавцы! Да прямо на лесной дороге, всем хватит покушать.

Коля, и все же попей попозже еще чай с медом, не надо болеть, не ко времени эта зараза к тебе прилипла. Холодно, уж больно рано зима нас подгонять стала. В палатках набрасывайте на спальные мешки сверху все, что есть под руками. Работы останавливать не будем, хотя руки уже примерзают к зубилу. Красить будем летом 2007 года, камень должен хорошо прогреться, прежде чем на символ наносить краску.

Ты пей, пей, Коля, у меня меда ведро припрятано. Пей!

Я не шучу. Мед для заставы еще не тронут, для запланированных и случайных гостей и, что вполне естественно, НЗ на случай очень сильных холодов, так что лечись и не оглядывайся. И зеленый чай для пастухов припасен, с медком-то — ах, как хорошо, да на морозце. Сам-то я предпочитаю травы, особенно на маршруте, очень хорошо для почек. Как заваришь курильский, бадан да каменную смородину — вот и лекарство для сердца, желудка, почек. Семь-девять дней попьешь, затем год не вспоминаешь, что у тебя вообще внутренние органы есть.

Кстати! Сегодня на тропе было много курильского чая. Подсуетились последние или?..

— Нарвали, нарвали (Геннадий Иванович).

— Нарвали? Это хорошо, а то когда еще наш маршрут в эти края ляжет. Хотя, как я понимаю, здесь и по большой воде бродить можно, так что… А по малой и на одной ноге перескочим, да?

— Геннадий точно перескочит (Сергей смеется). Ну, и я, возможно, тоже.

— А что это ты на Геннадия сразу, как что, так Геннадий?

— У него, Отец, рост большой.

— Метр восемьдесят семь (Таня).

— Сколько, Гена? (Отец).

— Метр восемьдесят семь (Геннадий Иванович).

— А у тебя, Сергей?

— Метр восемьдесят пять.

— Эх, ты! Мог бы сказать и больше, чем у Гены, кто проверять будет? У него все равно пяток сантиметров живот на себя оттягивает, а ты фитилистей, выше смотришься.

(Все смеются.)

— Мед-то Николаю не забывайте подкладывать, пусть выздоравливает, а то уж больно худо ему сегодня на маршруте было. Так-так, дави ему прямо из бутылки в большую ложку. Следите за товарищем, да не за тем, кто лечится, а кто подливает, а то кто-то из них сейчас слипнется. Завтра свежий мед достану, этого года, он жидкий, более лучший при обращении со столь специфической тарой, как пластиковая бутылка. А может, и не достану — баловство все это. Мы ведь раньше ничего с собой на маршрут не брали: ни сухофрукты, ни орешки, ни мед. Все, что природа давала, тем и подъедали, будь то ягодка, будь то золотой корень, будь то сухой груздочек. Здоровее были.

Ну, Толя, ты даешь, когда успел Николаю пятую ложку меда выдавить, глаз да глаз за вами нужен. (Смех.) Так, девочка, это счерпывать из котелка надо, сколько же можно, бери ложку и счерпывай. Вон большая ложка, Аллизарх над ней и солонками столько трудился на Цивилизации, еще в 2001 году, а вы пренебрегаете. Девчонки этими ложками в «Цефее» собакам еду мешают, а мы чем хуже?

(Смех.)

— А что, у нас овчарки интеллигентные, и пищу кушают очень интеллигентно, другой раз самому хочется отведать, такой аромат от собачьей еды исходит, так что не бойтесь, мешайте, все нормально.

— Я когда в армии служил на границе… (не разобрать), так за собачью еду можно было лишний наряд вне очереди отстоять (кто-то из ребят, плохо слышно).

— Мы своим собакам пищу готовим не только вкусно, но и чисто. В этом году наши защитники первый приплод дали, сейчас такие лиходеи растут, ни одной пары обуви целой не осталось, а радости-то сколько…

Все! Готовьте ночной костер, будет большая беседа, которая растворится не только в ночи, но и в вашем сознании. Ясно?

— Да!

Мастер
2006 г.