Мастер не случайно собрал вас в столь неурочный час. Видение проблемы текущего воплощения одного из присутствующих за нашим вместительным овальным столом тревожным эхом отозвалось в самом сердце Алтайских гор.

Рикл откроет ключом видения заржавевший замок жизненного пути горе-неофита, совершенно случайно прибившегося к нашему гостеприимному очагу. Жизнь и Смерть — Рождение и Уход неподвластны осмыслению разжиженным умом человека, и чтобы избежать временного провала пути заблудшего, Мастер раскроет смысл метаний его ума. Итогом нашей встречи явится абсолютное проецирование мысли Мастера во времени в физических мирах конкретного человека — вашего сподвижника, в чем вы сможете убедиться, задержавшись в Моем Храме еще на десяток лет.

Имя неофита Рикл озвучивать не станет, ибо энергия сама найдет адресата и проявит его сущность пространственными действиями. Субъект низших форм природы Духа узнает себя сам, все присутствующие смогут осознать бесспорный факт видения Учителя во времени и оценить в очередной раз Его возможности, порой так тщательно вами стираемые в пространстве вашего бытия, что остается только диву дивиться.

Итак... Река! Середина реки, воды чистые, прозрачные до самого дна, стремительное течение не оставляет выбора пути челну путника. Тип реки — полугорный, она берет свое начало с одного из хребтов гор Бырранга, что на Таймырском полуострове, и течет к берегам Ледовитого океана. Река меандрирует, то есть изобилует излучинами, поворотами, горными теснинами и замедляет свой стремительный бег в долинах среди величавого спокойствия нескончаемой тундры.

Человек, стоящий в челне на ногах, чисто по-северному отталкивается от дна реки шестом. Видна его суета, временами переходящая в отчаяние. Он явно куда-то торопится, но внутренним неспокойствием, переходящим на внешний план, только усугубляет свое шаткое положение, в самом прямом смысле этого слова. Где-то там, впереди, на необозримом горизонте северного ландшафта в мареве тундрового миража едва угадываются купола Храма Владыки, к которому устремлен дух путника. Все настолько зыбко и призрачно, а времени много не отведено неугомонному искателю.

Лодку сносит потоком реки со стрежня, и тогда движения человека становятся нервными, беспорядочными, я бы даже сказал, судорожными. Струи течения кидают лодку то вправо, то влево, человек начинает злиться и бросает шест на дно утлого суденышка. Выброшенный из власти стихии челн, оставшийся без управления, по инерции заносит в тихую, заиленную заводь. Человек, словно опомнившись, снова пытается вытолкнуть его обратно на стрежень, но, увы... Видно, что он устал, видно, что у него нарастает внутреннее раздражение, он практически уже не может управлять лодкой. В конечном итоге челн, после неуверенного толчка шестом в каменистое дно, попадает в неглубокую прибрежную заводь. Человек выскакивает из лодки, вода чуть выше колена, ближе к берегу — топкая грязь, тогда он в каком-то необузданном исступлении начинает долбить шестом днище лодки, совершенно потеряв нить разума, связующую его с Храмом Учителя. Когда заполненная водой лодка осела на дно реки, человек ринулся в чащу леса и пошел вперед с широко открытыми от отчаяния глазами. Путник решил для себя, что лучше пойдет сушей, через мари и болота северной тундры. Он знал, что Храм далеко впереди, что по реке доплыть гораздо быстрее, но его неуверенность, его неконтролируемые метания не оставили выбора ослабевшему духу. В конечном итоге за спиной мечущегося человека остались дни, месяцы пути, но впереди все та же тундра, сплошь покрытая карликовой березкой. Путник знает, что Храм где-то там, за теми горами, и изможденный, израненный, в изодранной в клочья одежде, вновь и вновь устремляется вперед.

А река совсем близко, человек от нее далеко не уходит, продолжая отчаянно рваться через дебри низкорослого северного леса.

Проходят годы. Нашему взору предстает изможденное, старческое лицо седого, выбеленного, как лунь, человека. Он выходит на берег реки, садится прямо в грязную жижу прибрежной топи, и начинает громко, я бы даже сказал, истерично хохотать. Он до хрипоты в голосе надрывается смехом, обхватив голову руками, казалось, его охватило сумасшествие, однако Мастер назвал бы это просветлением. Странник понял, что так он никогда не дойдет до Учителя. Он познал, что путь только один — это река, река его жизни, стремнину которой нужно суметь преодолеть. Он понимает, что должен сделать это любыми способами: бревно ли, плот ли — шест в руки, и там совсем немного, еще чуть-чуть, можно успеть, нужно только совершить множество отчаянных усилий ослабевшими руками, чтобы доплыть до Храма Учителя. Когда состояние аффекта прошло, просветленный человек входит в реку. Его движения еще не совсем уверенные, но он довольно легко идет вперед, ибо узнал реку, а она узнала его, ведь путь его всегда пролегал в ее русле. Однажды он отмахнулся от реки своей жизни, как от назойливой мухи, и не хотел, в силу своих внутренних метаний, возвращаться к ней, и только момент просветления заставил его встрепенуться, как подраненную птицу, и забить крыльями по воде, пытаясь взлететь.

Когда человек зашел в воду по пояс, то неожиданно на другом берегу реки увидел Учителя. Он стоял и смотрел на чела в величавом спокойствии. Перед Ним была лодка, повернутая носом к противоположному берегу, а в руках шест. Абсолютно точным, выверенным движением рук Учитель послал лодку вперед, через стремнину прямо к ногам заблудшего духом человека, потерявшего веру в свои силы. Челн, не отклонясь ни вправо, ни влево ни на один сантиметр, подплыл прямо к стоящему в воде путнику, и в тот же миг Учитель растворился в воздухе — Его как будто и не было, но лодка-то… Человек стремительно бросается в челн, выталкивает его на середину, на самый стрежень реки и из последних сил упирается шестом в ее каменистое дно. Где-то там, впереди, на горизонте пространства видны купола Храма, и он знает, что там его ждет Учитель, потративший десятки лет своей жизни, чтобы привести к душевному равновесию всего лишь одного человека Земли.

Сил уже мало, но упрямство и даже злость — все поднялось в нем, и чела толкает, толкает, толкает лодку вперед. Все исчезло вокруг и только купола, а за ними... Что и кто там его ждет — неведомо...

На этом нить видения Мастера оборвалась.

Пожелаем удачи страннику в пустыне небытия, он узнал себя, все дальнейшее лишено всякого смысла, да, Д.?

Рикл

зима 2010 г.