В.Демин, С.Зеленцов "Загадки Российской цивилизации"

Москва, "Вече", 2002г.

О Николае Клюеве

На Беломорье смешалось все — древность и современность. Многие архаичные пласты североморской культуры по сей день остаются недосягаемыми для исследователей, в том числе и тайное поморское знание и предания, передававшиеся из уст в уста от отца к сыну и от него следующим поколениям. Точно такие же сказы и предания испокон веков существовали на Урале. В конце 30-х годов XX века их литературную обработку удалось опубликовать известному уральскому писателю Павлу Петровичу Бажову (1879—1950). Аналогичные сказы существовали и у поморов. К сожалению, они не были записаны — особенно сакральная их часть. Отдельные намеки содержатся в поэзии и прозе Николая Клюева (1884 — 1937) — северянина по происхождению и по духу, воспевшему в своих стихах и поэмах в том числе и Беломорье.

О себе Клюев так и писал в автобиографических материалах: “...Хвойные губы Поморья выплюнули меня в Москву. <...> От норвежских берегов до Усть-Цыльмы, от Соловков до персидских оазисов знакомы мне журавиные пути. Плавни Ледовитого океана, соловецкие дебри и леса Беломорья открыли мне нетленные клады народ-ного духа: слова, песни и молитвы. Познал я, что невидимый народный Иерусалим — не сказка, а близкая и самая родимая подлинность, познал я, что кроме видимого устройства жизни русского народа как государства или вообще человеческого общества существует тайная, скрытая от гордых взоров иерархия, церковь невидимая — Святая Русь...” С собой в Первопрестольную Клюев принес самое главное, самое важное — северную крепость веры и гиперборейский дух*. Отчасти это древнее сакральное знание проступает в поразительном клюевском эссэ “Огненная грамота”.

* О том, что поэт владел гиперборейской темой, свидетельствует письмо его из томской ссылки к московской актрисе Н.Ф. Христофоровой-Садо-мовой от 5 апреля 1937 года (через полгода Клюев был расстрелян), в котором он сообщает о невесть какими судьбами попавшей к нему берестяной книге с упоминанием о Гиперборее: “...Я сейчас читаю удивительную книгу. Она писана на распаренном берёсте [от слова “берёсто”. — В.Д.] китайскими чернилами. Называется книга Перстень Иафета. Это ни что другое, как Русь 12-го века до монголов. Великая идея Святой Руси как отображение церкви небесной на земле. Ведь это то самое, что в чистейших своих снах провидел Гоголь, и в особенности он — единственный из мирских людей. Любопытно, что 12-м веке сорок учили говорить и держали в клетках в теремах, как нынешних попугаев, что теперешние черемисы вывезены из Гипербореев, то есть из Исландии царем Олафом Норвежским, зятем Владимира Мономаха. Им было жарко в Киевской земле, и они отпущены были в Кольшань — теперешние Вятские края, а сначала содержались при киевском дворе, как экзотика. И еще много прекрасного и неожиданного содержится в этом Перстне. А сколько таких чудесных свитков погибло по скитам и потайным часовням в безбрежной сибирской тайге?!” Здесь драгоценна каждая фраза. Пусть даже утраченная рукопись XII века переписана в более поздние сроки, — но какие удивительные подробности: и о дрессировке сорок, и о привозе северных инородцев ко двору Владимира Мономаха (как позже испанцы привозили из Нового Света индейцев для показа своим королям). Но главное — сохранившаяся память о Гиперборее (не важно, как она на самом деле именовалась и как соотносилась с помянутой Исландией — историческая Арктида-Гиперборея охватывала и Исландию). Знаменательно и сопряжение Гипербореи с Яфетом-Япетом, что тоже совсем не случайно.