Предисловие

У дарвинистов идея эволюции имеет природные корни, а идея справедливости отсутствует (или носит искусственный характер). У богословов идея эволюции отсутствует (или носит искусственный характер), а идея справедливости имеет природные корни. Трагедия современного общества в том, что человек не может на основе теории эволюции прийти к естественному пониманию справедливости, а на основе религии не может прийти к естественному пониманию эволюции. Это «несмыкание» и даже антагонизм двух глобальных пластов знаний, двух глобальных сфер жизни человека  «корёжит» все общество и не позволяет ему выработать единую стратегию выхода из очевидного тупика. И естествоиспытатель, и богослов правы по-своему, но они никогда не найдут общего языка, пока существенно не расширят свои знания в области эволюции жизни.

 

Эволюционисты ищут последние «стыковочные узлы» в теории Ч.Дарвина, но они никогда не подойдут вплотную к понятию греха, так как трактуют феномен жизни лишь в рамках биологии и психологии. В таком «незавершенном» виде теория Дарвина легко становится ящиком Пандоры, но «завершенная» – она может привести к Богу. Богословы же, будто под гипнозом Великих Пророков, «застыли» над Их Словом, предпочитая скорее философствовать и заниматься политикой, чем углубляться в изучение предмета, но философия и политика – не самые весомые аргументы для коренного изменения сознания землян.

 

В данной статье будет предложен взгляд на то, как в принципе можно решить эту проблему. Будет предложен один из путей, идя по которому ученый эволюционист может выйти к пониманию и объяснению некоторых библейских истин, а добросовестный богослов найдёт рациональное зерно в теории эволюции. Автор не претендует на новизну рассматриваемых здесь идей, но, собранные воедино – в одну целостную  логическую цепь, они могут подтолкнуть читателя к новому осмыслению данной проблемы.

 

«Всё свершается по воле Бога, но Им не совершается ничего» – так обозначим наш основной тезис, который поможет нам прийти к пониманию наиболее общих принципов эволюции жизни. Его и будем придерживаться во время наших исследований.

Глава 1. Предварительные замечания к вопросу об эволюции жизни

«Процесс созидания Космической Материи происходит в течение бесконечных веков. Когда эволюция Материалов достаточно продвинулась, тогда из Логоса начинает исходить вторая великая Космическая Волна. Она дает импульс эволюции ЖИЗНИ.

Что такое Жизнь? Это – энергия Логоса, которая из материи всех семи сфер строит формы для своего проявления. Это – та сила, которая на некоторое время соединяет химические элементы, образуя из них живые организмы. Эти формы строятся из всевозможных комбинаций ранее созданной Космической Материи. В строительстве их принимают участие бесчисленные сонмы Сущностей, именуемых Строителями, в том числе так называемые Духи Природы.

Каждая Форма существует до тех пор, пока жизнь Логоса удерживает материю в этой форме. Теперь впервые возникают явления рождения и роста, увядания и смерти. Организм рождается, потому что жизнь Логоса имеет совершить определенную эволюционную работу в нем. Он растет по мере того, как эта работа идет к своему завершению. Он проявляет признаки упадка, когда Логос медленно извлекает Жизнь из него, ибо жизнь выросла настолько, насколько это было возможно в данном организме. Последний умирает, когда Логос извлечет из него Жизнь.

То, что нам представляется смертью организма, есть ни что иное как удаление из него Жизни. В течение некоторого времени эта Жизнь будет существовать вне низшей материи, в соединении со сверхфизической, более тонкой. Когда Жизнь покидает организм, и последний умирает, опыт, добытый при его посредстве, сохраняется. Этот опыт в виде новых навыков переправляется в новые созидательные способности, которые обнаружатся при последующих усилиях Жизни создать новый организм.

… В природе не существует того, что называется смертью, если под смертью понимать растворение в небытие. Жизнь на время удаляется в свою сверхфизическую среду, сохраняя в виде новых способностей творчества результаты опыта, через который она прошла. Формы, которые возникают и погибают одна за другой, представляют из себя как бы двери, через которые Жизнь то проявляется, то исчезает со сцены эволюции. Ни одна доля опыта не теряется, так же как не теряется ни одна частица материи. Сверх того, эта Жизнь эволюционирует, и ее эволюция происходит посредством формы. Жизнь подлежит эволюции – это значит, что она становится постепенно все более сложной в своих проявлениях.

Жизнь по мере развития проходит через различные ступени. Она образует последовательно семь царств природы: сперва три элементарных, затем минеральное, растительное, животное и, наконец, человеческое. Эти семь стадий эволюции Жизни, начиная от первого элементарного царства до человеческого, называют "Жизненной Волной". Таким образом, Жизнь существует не только в человеческом, животном и растительном царствах, но и в кажущейся мертвой материи минералов и в организмах невидимой материи ниже минералов и выше человека. Но и человечество не является последней ступенью эволюции Жизни – ее развитие идет дальше». Н.К.Рерих «Семь великих тайн космоса».

Если мы будем рассматривать феномен жизни с самых общих позиций, то не можем не заметить, что любой живой организм обладает свойством самоорганизации, в отличие от неживой материи, которая этим свойством не обладает. Механизм жизни любого живого существа устроен так, что он позволяет поглощать энергию извне и перерабатывать ее для своих формообразующих нужд. Очевидно, что главный принцип механизма жизни есть принцип выживания.

 

Устройство указанного механизма у разных форм жизни может существенно  отличаться. Например, растения и животные отличаются способом питания: у растений способ питания автотрофный, т.е. они получают энергию непосредственно из неорганических веществ, а у животных – гетеротрофный, они могут перерабатывать лишь органику. Такие отличия в «устройстве» механизма жизни позволили ученым сгруппировать различные формы в определенные царства. Например, биологи в органическом мире выделяют четыре царства: растения, животные, грибы и бактерии. Но такая схема для нашего случая не подходит, так как она не позволяет учесть предбиологическую и надбиологическую формы жизни. Поэтому мы будем использовать градацию, принятую в эзотерике: царства минералов, растений, животных и человека. Отдельно мы рассмотрим планетарное царство.

 

Принцип выживания – это очевидный принцип. Но при более глубоком исследовании феномена жизни мы придем к выводу, что у всех организмов присутствует еще один принцип – принцип эволюционирования. А поскольку эти два принципа в организме неразрывны, мы объединим их в один и назовем его – жизненный принцип. Выходит удивительная вещь: живой организм устроен так, что, стремясь выжить, хочет он того или нет, он становится на путь эволюции. И если для одного индивида, или даже рода, эта особенность не так заметна, то в пределах всего царства принцип эволюционирования становится очевидным. Мы также можем заметить следующее: каждое царство в начале своего жизненного цикла имеет определенную эволюционную задачу, которую представители этого царства будут решать, имея в своем распоряжении определенный жизненный механизм. В самом начале цикла этот механизм находится в зачаточном, латентном состоянии, но вследствие своей жизнедеятельности представители царства, вольно или невольно, совершенствуют этот механизм и таким образом решают общую эволюционную задачу. Так, на наш взгляд, происходит развитие любой жизненной формы в Космосе, в т.ч. и на нашей планете. Но нас больше всего будет интересовать форма жизни – человек.

 

Антропология на сегодняшний день, пожалуй, является одной из самых востребованных научных дисциплин в обществе. Видимо, человек интуитивно осознает, что именно здесь он может найти нечто очень важное для себя, для хода всей человеческой цивилизации. Но в тоже время, антропология есть одной из самых противоречивых дисциплин. Мы взяли за основу две ведущие антропологические теории – материалистическую теорию Дарвина и теистическую теорию христианства, что было вызвано естественным желанием автора не «выдумывать велосипед», а опереться на признанные результаты исследований гениального ученого и знаемые и ценимые огромным числом людей положения христианского учения. При всей внешней разнице и антагонизме всё же эти учения есть два взгляда на один предмет: каждый взгляд очень ярко и глубоко высвечивает его, но каждый – лишь одну из его граней. Применив «стереоскопическое зрение», мы попытаемся увидеть предмет сразу в двух ипостасях, раскрывая его новые свойства, новые качества.

Глава 2. В чем ценность теории Дарвина

Вкратце остановимся на основных положениях этой теории.

 

Ч.Дарвин утверждал, что для возникновения и развития всех видов животных и растений «достаточно» их внутренних жизненных механизмов, которые, попав в естественные условия биосферы, начинают видоизменяться и совершенствоваться. Т.е. – для эволюции видов нет никакой необходимости во внешнем сознательном вмешательстве – вмешательстве Бога. Можно сказать, что животные и растения, поддаваясь влиянию своих внутренних импульсов, сами определяют себе эволюционный путь. Введя в свою теорию положения о наследственности, изменчивости и естественном отборе он вывел формулу, по которой организм не только живет, но эволюционирует, переходя от менее развитой форме к более развитой, вплоть до высших форм растений и животных. Вот какими словами Ч.Дарвин заключил свой первый фундаментальный труд:

 

«Любопытно созерцать густо заросший берег, покрытый многочисленными, разнообразными растениями с поющими в кустах птицами, порхающими вокруг насекомыми, ползающими в сырой земле червями, и думать, что все эти прекрасно построенные формы, столь отличающиеся одна от другой и так сложно одна от другой зависящие, были созданы благодаря законам, еще и теперь действующим вокруг нас. Эти законы, в самом широком смысле: Рост и Воспроизведение, Наследственность, почти необходимо вытекающая из воспроизведения, Изменчивость, зависящая от прямого или косвенного действия жизненных условий и от употребления и неупотребления, Прогрессия возрастания численности – столь высокая, что она ведет к Борьбе за жизнь и ее последствию – Естественному Отбору, влекущему за собою Дивергенцию признаков и Вымирание менее улучшенных форм. Таким образом, из борьбы в природе, из голода и смерти непосредственно вытекает самый высокий результат, какой ум в состоянии себе представить, – образование высших животных. Есть величие в этом воззрении, по которому жизнь с ее различными проявлениями Творец первоначально вдохнул в одну или ограниченное число форм; и между тем как наша планета продолжает вращаться согласно неизменным законам тяготения, из такого простого начала развилось и продолжает развиваться бесконечное число самых прекрасных и самых изумительных форм».

 

Сразу отметим, и это видно из приведенной цитаты, что «атеист» Дарвин вовсе не отрицал Творца. Нет, он лишь углублял человеческие знания в таком непростом вопросе, как происхождение жизни на Земле и определение законов её эволюционирования. И, как оказалась, теория Дарвина попала в точку: она явилась мощным импульсом для развития целого ряда наук, связанных с изучением жизни вообще, и изучением биологической жизни в частности.

 

Но тут же отметим и слабые стороны этой теории. Ч.Дарвин исследует механизмы наследования в рамках того или иного царства, но оставляет за рамками вопрос принципиального различия между этими царствами. (Более полно этому вопросу уделяет внимание другой ученый – Анри Бергсон, со взглядом которого мы познакомимся далее.) Также Дарвин в своем определении эволюции жизни остается лишь в рамках биологии (в какой-то мере затрагивая психологию), но совершенно не касается вопросов духовного порядка, относя их (по вполне понятным причинам) к ненаучной – религиозной сфере. Поэтому и человека он видит лишь в плоскости биологической, что сужает поле исследования данного феномена и не позволяет ему  «окончательно выделить» человека из животного царства. Эта «недоработка» позволила его последователям превратить чисто биологическую схему развития в социальную, со всеми вытекающими отсюда последствиями (о которых скажем в заключительной главе).

 

Ученые также обращают внимание на другие слабые места теории Дарвина. В частности: она никак не объясняет взрывоподобный характер существенных изменений организмов, которые образуют новый вид, не оставляя после себя промежуточных звеньев. Но это отнесем скорее к малой исследованности на тот момент генетического механизма, а не к слабости позиции Дарвина в главных, принципиальных вопросах биологической эволюции. Сюда же отнесем претензии к ученому, который не смог объяснить сам феномен зарождения биологической жизни. Но в той же степени этот упрек мы можем бросить и всем остальным ученым-естествоиспытателям, которые и по сей день гадают – как из неживой материи могла появиться живая клетка.

 

Что мы можем взять из теории Дарвина для разъяснения нашего вопроса? Самое главное – он научно доказал естественно-эволюционный характер жизни, вывел её главенствующий принцип, который можно сформулировать так: «Жизнь есть эволюция». И удалось это ему лишь благодаря раскрытию внутреннего механизма биологической структуры, который позволяет ей видоизменяться в сторону совершенствования лишь под воздействием естественных внешних факторов. Но мы заметим и другую сторону его теории.

 

Обычно обращают внимание на механизм, заставляющий биологический организм двигаться вперед по эволюционной лестнице. Без сомнения, это главный момент в его теории. Но не единственный. Обратим внимание не на то, КАК действует организм, а на то, ЧТО им движет. Иначе говоря – можем ли мы увидеть в теории Дарвина тот импульс, который называют «импульсом жизни»? Сам Дарвин этот вопрос не поднимает. Тем не менее, во всех своих выводах он опирается на тот факт, что каждая форма жизни уже имеет определенный жизненный принцип, жизненный закон, который и заставляет организм развиваться. Т.е., в основу эволюционной теории ученый положил факт наличия в любом живом организме некой данности, независимой ни от каких его сознательных или бессознательных действий. Поэтому принцип эволюции жизни мы можем свести к двум факторам: 1) наличием в организме первоначального импульса – жизненного принципа (или закона), и 2) бессознательной (инстинктивной) или сознательной (интеллектуальной) его реализацией со стороны организма.

 

Представив теорию эволюции в таком виде, мы можем сделать очень важные для себя выводы:

 

1. Данность для живого организма – первична, его же свойства – вторичны. 

 

2. Свойства организма проистекают из его данности, которая остается неизменной на протяжении достаточно длительного периода времени (предположительно – периода развития царства).

 

3. Эволюция организма есть эволюция его свойств, которые позволяют ему все более полней реализовать свой жизненный принцип, а иначе – реализовать свою данность; в обратном же случае, при возникновении и развитии любых свойств, не отвечающих этому принципу, мы можем говорить о деградации организма, вида, царства.

Наши выводы не сложны, и даже очевидны, но они помогут нам приблизиться к пониманию эволюции жизни вообще, и к пониманию её человеческого периода в частности. Но для начала коснемся «вечной антропологической проблемы» – возникновению человека на Земле, рассмотрев ее с двух сторон: с точки зрения дарвинистов и богословов.

Глава 3. Две концепции возникновения человека

 

Дарвин показал, ссылаясь также на других ученых, что организм человека претерпевал в своем развитии животную стадию. Эту идею и подхватили многие естествоиспытатели, утверждая, что человек произошел от обезьяны, приводя в ужас и смятение верующую часть человечества – ведь они уверены, что человека создал Бог. В чем же, на наш взгляд, правы и неправы дарвинисты, и в чем правы и неправы богословы?

 

Да, действительно, современная биология относит человека к позвоночным животным, и имеет на это все основания. Но о чем это говорит? О том, что «биологическая часть»   человека не может не нести следов животного.  А это нам дает право сказать, что человек не лишен животного жизненного принципа, хотя он и не является для него главным, ведущим. Согласно взгляду естествоиспытателя организм человека и не смог бы существовать иначе, как только через удовлетворение своих биологических потребностей. Человеку, так же как и животному, надо есть, пить, размножаться, защищаться от внешних воздействий биосферы, заботиться о своем потомстве и т.д. И каким бы «божественным» и «духовным» ни был человек, он, неся в себе «смертную земную природу», не может отказаться от своей биологической данности. И в этом Дарвин был абсолютно прав, распространяя свою теорию эволюции и на человека. Но, поскольку человек, в тоже время, является представителем следующей эволюционной ступени (следующего царства), он, безусловно, должен иметь свой, сугубо «человеческий» принцип. Который, к сожалению, наукой пока не выявлен, или, по крайней мере, не выявлен достаточно определенно. В чем трудность? Она состоит в том, что для выявления человеческого принципа мы должны выйти за рамки биологической плоскости. Но к этому наука пока не готова, так как ограничена понятием физической материи, – на материю же более тонких уровней она смотрит с великим скепсисом. Бурно развивающаяся психология, на наш взгляд, также не покидает биологической ниши, лишь усложняя свои методы исследования чисто биологического предмета – человеческого мозга. Поэтому остается открытым вопрос: в какую сторону идти ученому, чтобы выявить настоящую природную данность человека? Где искать новую плоскость? Подсказку дает христианская концепция возникновения человека.

 

Богословы считают, что человека, впрочем как и всё живое, создал Бог (теория креационизма). Только человек, в отличие от животных и растений, получил от Бога нечто совсем уникальное – человеческую душу, или – дух. Вся интерпретация Библии (да и многих других религиозных источников) есть, по сути, объяснение природы человеческого духа, а также разъяснение вопроса потери человеком связи с этим духом и самых различных способов восстановления этой связи – способов «стяжания духа». Человечество, по мнению учителей христианства, живет не той жизнью, которую ему заповедовал Творец. Иначе говоря, он выпал из плана Творца, выбрав себе иной путь – путь греха. Главное: человек на сегодняшний день не отвечает своей природной сути, и чтобы ему понять свою суть и развернуть свои усилия по направлению к овладению этой сутью, ему надо сделать почти невозможное: ему надо не только что-то интеллектуально понять, а переродиться, родить в себе другое, естественно-духовное существо. Человек его в себе умертвил – человек его в себе должен и возродить.

 

Представители науки с таким «духовным» тезисом согласиться не могут, так как не определен сам термин «дух». «Нет» такой материи в природе! Не найдем мы её ни у физиков, ни у биологов, ни у психологов, ни у социологов. А раз термин «дух» не научен, значит вся теория богословия может восприниматься лишь в личностном субъективистском ключе.

 

Более научным термином для определения свойства человека является самосознающая душа, или иначе – самосознание. Это свойство мы уже можем исследовать и подвергать научному анализу. Но беда в том, что свойство самосознания естествоиспытатель выводит из свойств ума, которым, как известно, обладают и высшие животные. Учёные не выделяют нового, надбиологического носителя этого качества, считая, что оно возникло в рамках нервной системы животного организма. И поэтому, как бы ни старался биолог, психолог или социолог найти принципиальную разницу между царствами животных и человека, они её не находят, моделируя вместо этого сложные искусственные схемы «различий». В этом главная проблема эволюционистов.

 

Беда религии в другом: она напрочь гонит от себя научный, исследовательский дух. Вот что говорит, например, в своей лекции «Христианская антропология» профессор Московской Духовной Академии А.И.Осипов: «Для богословия, для нашей христианской веры, не имеет никакого значения – как произошел человек по воле божьей. Для нас очень важно, и это является истиной, что человек, так же как и весь мир произошел творческим актом божьим. А как возникли эти виды, в т.ч. и человек: постепенно, или каждый в отдельности, или все вместе сразу, для нас это не имеет никакого значения. Повторяю: оно имеет огромное значение, принципиальное, что материя не сама по себе развивалась, а Бог является источником всего существующего». Этот пример достаточно ярко демонстрирует главную позицию церкви в отношении вопроса эволюции. По сути – богословы не признают эволюцию жизни. Жизнь у них статична. Но это совершенно противоречит основным выводам всех естественных наук, изучающий феномен жизни. Поэтому, на наш взгляд, христианская антропология не может представлять серьезной почвы для развития человеческих знаний в сфере духа. Наш вывод подтверждает и другой представитель христианской религии – Рик Дейтон, который в своей работе «Катастрофические последствия дарвинизма» писал: «Теистическая вера и вера в эволюцию являются диаметрально противоположными мировоззрениями. Чарльз Спержен верно осмыслил эту ситуацию более столетия назад: «По отношению к библейской истине теория эволюции прямо противоречит ей во всех своих проявлениях. Если Божье Слово истинно, то эволюция – ложь. Нужно сказать это прямо: сейчас не время стесняться в выражениях» (Из проповеди 1886 г.)»

 

Чтобы почувствовать всю остроту полемики между креационистами и эволюционистами, приведем еще несколько цитат. Спор начался давно, но он не только не утих, а, похоже, лишь разгорается…

 

«Если бы вера не учила нас, что животные вышли из рук творца такими, какими мы их видим, если бы позволительно было малейшее сомнение в вопросе об их начале и конце, то разве предоставленный своим догадкам философ мог бы предположить, что животность (animalite) обладала от века своими особыми элементами, рассеянными в массе материи и смешанными с ней, что этим элементам случилось соединиться, раз это было возможно; что зародыш, сформировавшийся из этих элементов, прошел бесконечное число ступеней организации и этапов развития; что у него последовательно были движения, ощущения, понятия, мысли, размышления, сознание, чувства, страсти, знаки, жесты, звуки, членораздельные звуки, язык, законы, науки и искусства; что между этими стадиями протекли миллионы лет, что возможны другие пути развития и другие стадии роста, нам неизвестные; что было или предстоит статичное состояние, что он вышел или выйдет из этого состояния вследствие постоянного упадка и его способности покинут его, как они некогда в него внедрились, что он совсем исчезнет из природы или, вернее, что он будет продолжать свое существование, но в совершенно другой форме и с совсем другими способностями, чем наблюдаемые в нем в данной длительности? Религия оберегает нас от многих заблуждений, от многих трудов. Если бы она не пролила свет на происхождение мира и на общую систему вселенной, сколько различных гипотез нам пришлось бы выдвинуть, чтобы отгадать тайну природы? Поскольку эти гипотезы все одинаково ложны, они казались бы нам почти одинаково правдоподобными. Вопрос, почему нечто существует,— самый затруднительный вопрос из всех предлагаемых философией; на него отвечает только откровение». Дени Дидро (1713—1784)  «Мысли к истолкованию природы»

 

«Многие выдающиеся авторы, по-видимому, вполне удовлетворены воззрением, что каждый вид был создан независимо. По моему мнению, с тем, что нам известно о законах, запечатленных в материи Творцом, более согласуется зависимость образования и исчезновения прошлых и настоящих обитателей земли от вторичных причин, подобных тем, которые определяют рождение и смерть особей. Когда я рассматриваю все существа не как результаты отдельных актов творения, а как прямых потомков немногих существ, живших задолго до отложения первых пластов кембрийской системы, они облагораживаются в моих глазах». Ч.Дарвин «Происхождение видов»,1859 г.

«В 2005 году Федеральный суд США признал незаконным преподавание в школе креационистской теории наравне с эволюционной. С иском в защиту дарвинизма обратились родители одиннадцати учащихся из штата Пенсильвания, которых обеспокоила новая школьная программа по биологии. Согласно заключению суда, преподавание альтернативных дарвиновским взглядов является не чем иным, как попыткой сделать общеобязательным религиозное образование, что противоречит Конституции США. Решение суда распространяется пока только на школы штата, но, по мнению экспертов, должно инициировать общенациональную дискуссию по этому вопросу.

Конфликт сторонников научной и библейской точек зрения на происхождение человека обострился после того, как комиссия по образованию штата Канзас одобрила новый образовательный стандарт. В нем говорилось, что обе интерпретации проблемы должны быть одинаково изложены школьникам, поскольку воззрения Дарвина являются только гипотезой. Перед принятием решения к комиссии обратились с открытым письмом 38 нобелевских лауреатов, которые указывали на то, что креационистская теория ненаучна, а об эволюции свидетельствуют все результаты современной науки.

 

Первый прецедент, когда проблема обучения дарвинизму решалась в судебном порядке, относится к 1925 году. Тогда судебное разбирательство, известное как "обезьянье дело", вызвало протесты ученых, а вскоре его результаты были опротестованы». Из прессы.

 

«В школах Украины должны изучать не теорию Дарвина, а креационизм — концепцию, согласно которой мир создал Высший разум. Как сообщает «Новый регион», об этом 26 апреля 2006 г. на пресс-конференции в Киеве заявили ряд украинских ученых.

«Невозможно воспитать совесть без веры. Наивно верить, что это можно сделать посредством культуры и искусства. Если человека воспитывать как наследника животного — обезьяны, он таким и останется», — говорит Валентин Жалко-Титаренко, старший научный сотрудник Института эпидемиологии и инфекционных заболеваний.

 

По словам ученых, теория Дарвина является всего лишь одной из версий, однако в украинских школах отдают предпочтение именно ей.

 

«Почему в нашей стране, которая входит в число наиболее цивилизованных стран мира, остается только один подход к теории Дарвина? Это — не демократия», — считает Владислав Ольховский, заведующий отделом Института ядерных исследований Национальной академии наук Украины». Из прессы.

 

Складывается впечатление, что две стороны стремятся не к конструктивному диалогу, выходя на почву приемлемых научных решений, а движутся друг на друга словно «стенка на стенку», готовые в любой момент сокрушить противника, не особо заботясь о «методах аргументации»…

 

Возвращаясь к религии, отметим и другую её проблему. Любая религия имеет две ветви – культурную и философскую. Церковь считает их неразрывными. Но философская ветвь может стать вполне научной, если только она сможет преодолеть «культурное» притяжение своей религии. Многие в этом увидят «выхолащивание веры» и «скатывание к атеизму», но расширение знаний вне религиозной культурной среды вовсе не означает занятие ученым атеистической позиции. И если ученого обвиняют в ереси лишь на том основании, что он хотел глубже проникнуть в природу того или   иного жизненного явления, то это означает лишь одно: наш критик болен догматизмом. А догматизм, на наш взгляд, претит самому духу христианства, духу Христа. И в этом смысле церковь давно вошла в противоречие со своим учением, со своим Учителем.

 

Позволим себе маленькое «лирическое отступление». Что было недоступно сознанию человека две тысячи лет назад, то ему стало доступным сегодня. Каждый участок жизни человеком должен самым тщательным образом изучаться и познаваться. Устремление его к истине, к познанию сути явлений  – это и есть то главное отличие от животного, которое мы не можем не заметить. Оно – очевидно.  И реализовать этот главный принцип во многом  помогает именно наука. В этом обязанность науки. Поэтому, духовный мир должен изучаться ученым так же тщательно и беспристрастно, как и физический. Не исключая и понятие греха – оно по прошествию тысяч лет должно наполниться новым содержанием. Ученый просто не имеет право оставлять это понятие в том виде, в котором оно пришло к нам из глубины веков. Дух христианства есть дух познания, а дух познания отражает дух эпохи. Согласится ли с этим церковь? Если – да, то у нее появляется шанс сделать свое учение более научным, а значит и более полезным для общества. Пока же мы видим, что отказ богословов исследовать вопрос эволюции не дает наполнить их тезис о грехопадении таким содержанием, которое было бы принято обществом и нашло бы в нем свой массовый интеллектуальный и сердечный отклик.

Дарвин шел совершенно правильным путем, «убирая» божественное влияние там, где его можно «убрать». Действительно, лишь двигаясь в этом направлении, мы можем познать механизм жизни и подойти к ней разумно, увидев также и свою нишу в ней. Дарвин вовсе не считал, что он «принижает влияние Бога». Скорее – он «утверждал» это влияние, делая его более осмысленным и находя в нём действительное совершенство. «По словам Чарльза Дарвина, то, что мир покоится на закономерностях, можно считать свидетельством о его Творце» А.Мень «История религии».

 

Подытожим. В чем правы богословы? В утверждении внешней, божественной данности для любой формы жизни, в утверждении наличия божественной души у человека, а также в его «сложном» отношении к ней. В чем прав Дарвин? В утверждении наличия строго определенных, естественно-биологических схем эволюции, которые вполне могут познаваться на научной основе. В чем неправы богословы? В непризнании очевидных научных фактов, касающихся естественно-биологических эволюционных механизмов жизни,  в т.ч. и жизни человека, который восходил от низших форм к высшим, включая животную стадию. В чем неправ Дарвин? В том, что он, рассматривая человека, «не увидел в нем человека». Т.е – человеческую данность, его основной принцип он не рассматривал дальше животных, биологических границ. Он не увидел «непреодолимой пропасти», стоящей между животным и человеком, которую ни одно животное не сможет перейти, имея в себе лишь животное начало, без «санкции свыше», без «переформатирования» его сознания.

 

Для того чтобы расширить и закрепить наши выводы, рассмотрим более подробно жизненные принципы представителей различных царств.

Глава 4. Принципы биологической жизни

 

Рассмотрение механизма эволюции мы начнем с определения принципов жизни биологических организмов.

Начнем с клетки. В 1838 году Маттиас Шлейден и Теодор Шванн сформулировали клеточную теорию. Они доказали, что клетка является основной единицей любого биологического организма. Ими был провозглашен принцип: «Вне клеток нет жизни». И даже после открытие «неклеточных» организмов, этот принцип, пожалуй, и на сегодня является главным при определении жизни в глазах любого биолога, любого естествоиспытателя.

 

Рассматривая жизнь биологических организмов, мы видим, что вся их деятельность как бы направлена на поддержание своей клетки. Из понимания потребности клетки в питании, защите и размножении возникает понимание того, откуда берутся аналогичные потребности для организма в целом. Но это очень упрощенный взгляд на органическую жизнь. В таком упрощении, в частности, упрекали и Ч.Дарвина, у которого не было видно «направляющей силы» эволюции. Механизм управления эволюцией в глазах Дарвина сводился лишь к удовлетворению организмов вышеперечисленных потребностей, а поскольку им «заодно» приходилось приспосабливаться к вечно меняющимся природным условиям, они усложнялись, развивались, и таким образом внешние силы как бы определяли их эволюционный путь. Такая позиция впоследствии была названа «механистической».

Известный французский философ Анри Бергсон (1859–1941 г.г.) в своей работе «Творческая эволюция» (1907 г.) (за которую он получил Нобелевскую премию) писал по этому поводу:

«Мы ничуть не оспариваем, что приспособление к среде представляет необходимое условие развития. Совершенно очевидно, что вид исчезает, если он не приспособится к данным ему условиям существования. Но одно дело признавать, что внешние обстоятельства являются силами, с которыми считается развитие, и другое дело считать их направляющими причинами развития. А это и утверждает механическая теория. Она совершенно исключает гипотезу первоначального порыва, внутреннего толчка, несущего жизнь через ряды все более сложных форм ко все более и более высокому состоянию. Этого порыва нельзя отрицать; если мы взглянем на ископаемых, мы легко убедимся, что жизнь могла бы обойтись без эволюции, или же она могла бы развиваться в очень узких пределах, если бы она решилась для своих удобств ограничиться первобытными формами. Есть корненожки, которые не изменились со времен Силурийской эпохи. Точно так же ленточные глисты были бесстрастными свидетелями бесчисленных революции на нашей планете, оставшись неизменными с древнейших времен палеозойской эпохи.

Т.е., хоть мы и видим в царствах растений и животных огромный спектр форм, которые далеко не все подтверждают эволютивный характер своего движения, но, тем не менее, общий вектор развития все же строго очерчен, и мы всегда найдем авангард, который ему следует. Более того, с точки зрения всего царства нельзя считать отклонением от эволюции те движения организмов, которые не следуют в фарватере: для общей эволюции, видимо, необходим и их опыт, на который, быть может, опираются все организмы данного царства, имея в виду наличие некого общего информационного поля.

Такой сложный эволюционный процесс можно сравнить с движением реки, которая заполняет широкую долину, перекрытую с противоположной стороны дамбой. Вода   постепенно заполняет предоставленное ей пространство, не минуя при этом ни одной малой выемки или щели. По мере накопления воды давление на дамбу увеличивается и, достигнув предела, река её прорывает, устремляясь в новые пределы. Воду уподобим ОПЫТУ живых организмов, долину – царству жизни, а дамбу – переходу из одного царства в другое. Очевидно, что для прорыва дамбы нужна ВСЯ вода, а не только её «авангард». И самые «задние» участки воды также важны для общего давления, как и «передние». Хотя, продолжая аналогию, мы можем заметить и отдельные «лужи», которые окончательно порвали связь с основным потоком и, «заболотившись», перестали добавлять опыт Реке Жизни, обрекая себя на вечную неподвижность и высыхание.

Показанная картина позволяет нам говорить о том, что для изучения эволютивного характера жизни, исследователям, помимо учета онтогенеза и филогенеза (характера развития отдельных живых организмов и их видов) необходим учет и  генезиса всего царства в целом. И лишь такой широкий взгляд нам поможет увидеть полную картину эволюции жизни на Земле.

Вкратце коснемся еще одной формы жизни – минеральной, пока «не признанной» ученым миром. Но вот интересные факты. Геолог В.В. Чернобровкин в свое время обратил внимание кристаллографа Э.Я. Костецкого на одно удивительное совпадение. В двойной спиралевидной нити молекулы ДНК расстояние между ближайшими звеньями основаниями всегда равно 3,4 ангстрема. Причем эта закономерность не зависит от того, какому организму принадлежит ДНК. Любопытно, что указанный размер совпадает с размером элементарной ячейки кристалла апатита, одного из распространеннейших в природе минералов. И еще одно «совпадение»: апатит — один из немногих природных минералов, участвующих, наряду с белками, в строительстве многих живых организмов. Используя эти факты, ученые начали разрабатывать свой вариант теории зарождения жизни, первичного синтеза прамолекул ДНК на естественной кристаллической матрице. И сегодня Э.Я. Костецкий настаивает на том, что и дальнейшая эволюция живого шла в огромной степени под действием законов кристаллографии.   (Из книги Александра Гангнуса "Эволюция для всех, или Путь кентавра".)

 

Мы также согласимся с мнением, что биологической жизни предшествовала минеральная стадия, и что органическая клетка не явилась началом жизни на планете, но лишь приняла эстафету у минерального царства. За это же косвенно говорит и тот известный факт, что свойства кристаллов определяются не столько их химическим составом, сколько структурой кристаллической решетки.

Глава 5. Выделение человека из животного царства

«Основное заключение, к которому приводит это сочинение, а именно что человек произошел от какой-то низко организованной формы, покажется многим — о чем я думаю с сожалением — крайне неприятным. Но едва ли можно усомниться в том, что мы произошли от дикарей. … Тот, кто видел дикаря на его родине, без особо большого стыда готов будет признать, что в его жилах течет кровь какого-нибудь более скромного существа. Что касается меня, то я бы скорее желал быть потомком храброй маленькой обезьянки, которая не побоялась броситься на страшного врага, чтобы спасти жизнь своего сторожа, или старого павиана, который, спустившись с горы, с триумфом отнял своего молодого товарища у стаи удивленных собак, чем потомком дикаря, который наслаждается мучениями своих неприятелей, приносит кровавые жертвы, убивает без всяких угрызений совести своих детей, обращается со своими женами, как с рабынями, не знает никакого стыда и предается грубейшим суевериям. Человеку можно простить, если он чувствует некоторую гордость при мысли, что он поднялся, хотя и не собственными усилиями, на высшую ступень органической лестницы; и сам факт, что он на нее поднялся, а не был поставлен здесь с самого начала, может внушать ему надежду на еще более высокую участь в отдаленном будущем. Но мы не занимаемся здесь надеждами или опасениями, а ищем только истину, насколько наш ум позволяет ее обнаружить, и я старался по мере моих сил привести доказательства в ее пользу. Мы должны, однако, признать, что человек со всеми его благоприятными качествами, сочувствием, которое он распространяет и на самых отверженных, доброжелательством, которое он простирает не только на других людей, но и на последних из живых существ, с его божественным умом, который постиг движение и устройство Солнечной системы, человек — со всеми его высокими способностями — тем не менее носит в своем физическом строении неизгладимую печать своего низкого происхождения». Чарльз Дарвин «Происхождение человека и половой отбор»

Этими словами Ч.Дарвин подытожил свой второй фундаментальный труд. В нем автор очень ярко и эмоционально описывает свое отношение к вопросу возникновения человека. Здесь присутствует и явный эволюционный дух, и уважение к братьям меньшим, и понимание сложности развития первых этапов человеческого развития, и деликатное, осторожное отношение к вопросу нашего животного родства. Но есть в его рассуждениях, как и во всей его теории, существенный изъян. Он заключен в неопределенном отношении к качествам человека, что практически лишает эту формы жизни своей самостоятельной ниши, своего царства. Дарвин, как и его последователи, вроде и видят эволюционную человеческую ступень, но видят ее смутно, размыто. Эта ступень для них видится скоре «откосом», по которому карабкается человек, уходя от животного прошлого, но на твердую, горизонтальную поверхность еще не ступивший. И такая «скользкая» позиция эволюционистов, конечно, является самым слабым звеном в их теории. Мы же попробуем дать человеку «ощутить твердую почву», обозначив строгую границу, пролегающую между ним и животным царством.

Озвучим два пункта, которые нам позволят приблизиться к более полному пониманию человеческой природы.

1. Человек – это животное.

2. Человек – это не животное.

Понятно, что в первом случае мы берем естественно-биологическую сторону человека («дарвинистскую»), а во втором – естественно-духовную сторону («христианскую»). Т.е., мы утверждаем, что эти две части в человеке присутствуют «одновременно». Не бог весть какой вывод… Но соль не в том, чтобы перечислить две человеческие части, а в том, чтобы четко определить соотношение между ними.  А еще точнее – выявить подчиненную зависимость одного от другого. Кроме того, мы должны точнее определить естественно-духовную сторону человека. Для этого мы используем выводы, которые сделали в отношении жизненных принципов растительного и животного царств.

Вспомним: каждая эволюционная ступень жизни имеет определенную задачу, которая заключается в развитии конкретного жизненного механизма. У растений – это развитие генно-клеточного механизма, у животных – нервно-двигательного. И если мы принимаем, что человек именно взошёл на следующую эволюционную ступень, а не «топчется» до сих пор на животной стадии, то и у него, непременно, должна быть строго определенная задача в развитии конкретного жизненного механизма Какого? Очевидно – Разума, или – самосознания (самосознающей души). Нам многие могут возразить и указать на куда более сложную структуру человеческой разумно-духовной природы, но мы не примем их возражений, поскольку в нашу задачу не входит подробное описание высших тел человека, а лишь – «наведение мостов» между прагматичным дарвинизмом и догматичным богословием. Мы считаем, что наука еще не подошла к определению высших человеческих тел, использовать же эзотерические понятия, взятые с Востока, мы не хотим – все равно ученому европейцу они ни о чем не скажут, тем более, что в рамках различных эзотерических школ мы встретим массу различных классификаторов, которые часто противоречат друг другу. Поэтому, для определенности, мы будем использовать один термин – «Разум», который для нас будет вмещать все высшие принципы духовного человека. Мы также будем использовать термин «ум» для обозначения принципа, присущего как человеку, так и животному, подразумевая под ним рассудочную деятельность существа.

Именно такая трактовка эволюционного механизма жизни нам позволяет «окончательно выделить» человека из предыдущих стадий развития и исследовать человеческий духовный феномен уже не в религиозном, а в научном свете.

И здесь мы должны более детально остановиться на понятии Разума. Что это за новый жизненный механизм? Откуда он у человека? Какую природу имеет? Мы уже говорили, что сведение свойств Разума к умственным способностям человека не позволяет нам «оторвать» его от животных – ум есть и у них. И далее мы покажем, какие препятствия встают у исследователя, который из «обезьяньего труда» «выращивает» человеческий Разум. Но чтобы вплотную подойти к этому вопросу, мы еще раз окинем взглядом все царства жизни и попытаемся сформулировать наиболее общие принципы эволюции всех жизненных форм.

 

Глава 6. Основные принципы эволюции жизни

Мы полагаем, что на основе уже сказанного мы можем определить два первых принципа, остальные – постараемся определить «по ходу». Итак:

1. Принцип «предопределенного пути».

 

Он заключается в существовании вполне определенного направления эволюции всех без исключения царств жизни. Это направление – от неразума к Разуму, а иначе говоря: путь эволюции есть путь расширения сознания. Мы легко замечаем, что все предыдущие – дочеловеческие стадии развития были лишь предтечей человеческого Разума. Мы также можем предположить, что эволюция Разума на человеческой стадии не заканчивается и будет продолжена в дальнейшем. Предположить обратное и поставить Разум в ряд «случайных» явлений хаотично развивающейся жизни, значит подвергнуть сомнению само существование Разума как такового.

Тут же отметим, что этот принцип вовсе не противоречит теистической позиции, а скорее утверждает её.

2. Принцип «ступенчатости» или «платформы».

Мы видим, что каждая форма жизни может быть отнесена к вполне определенному царству, которое своей главной задачей имеет развитие тех механизмов, которые будут жизненно необходимы для организации следующего царства. Так, совершенствуя свой генно-клеточный механизм, растения словно готовят его для дальнейшей – животной стадии, у которых появляются новые задачи по развитию нервно-двигательного механизма, который бы они не могли развивать, не имея в себе опыта растительного царства. Человек же «берет» от животного «готовый» биологический механизм, с развитой психикой и зачатками ума, и уже способен развивать в себе новый механизм – механизм Разума.

Получается следующая картина. Организмы на каждой ступени развития имеют цель, которая на следующей ступени становится средством. Иными словами: то, что на предыдущей ступени было содержанием, на следующей – становится формой, или иначе – платформой (франц. plate-forme – «плоская форма»). И действительно, каждое царство готовит платформу – твердую плоскость, от которой в своем развитии отталкивается следующая форма жизни. Кристаллы готовят платформу для растений, имея в себе содержание – накопить опыт построения предбиологических кристаллических молекулярных структур; растения готовят платформу для животных, имея в себе содержание – накопить опыт клеточной организации и т.д. И вся эта эстафета «содержаний – форм» заключает в себе единый вектор развития, о котором сказано в первом принципе.

В силу чрезвычайной важности вопроса распишем его подробней. Мы считаем, что на момент возникновения жизни уже имеется материя – от физической до духовной (вспомним: «дух – вездесущ»). Космические Силы дают первоначальный импульс жизни – зачаток жизненного механизма, который, реализовываясь в конкретных планетарных условиях, начинает организовывать ту или иную материю в жизнеспособные формы. В рамках жизни одного царства данный механизм совершенствуется, заложенные в нём принцип всё полнее реализуется, материя принимает всё более сложные и упорядоченные формы. Далее, по окончании этого процесса (о планетарном цикле – в следующем пункте) реализованный принцип становится платформой для принятия царством нового жизненного принципа. Новый механизм «берет» в качестве основания уже готовый механизм, по-новому, сообразно своим задачам, его организует, видоизменяет, а также вовлекает в свою сферу и упорядочивает новые, еще не организованные, более тонкие слои материи. Таким образом мы можем сказать, что материалом для жизни каждого нового царства является как уже организованная материя («живая»), так и неорганизованная («неживая»).

Так, растения берут от минералов уже готовую организацию неорганических веществ (а вернее – берут их ОПЫТ) и, получив новый жизненный принцип, добавляют свою, новую организацию для уже существующих форм, а также организуют еще не вовлеченные в сферу жизни тонкие уровни материи. Все знают об энергетике, идущей от растений; все знают о том, как тонко реагируют растения на человека, на его настроение, на его намерения. Опыты наглядно показывают наличие у растений более тонкой организации жизни, чем это принято считать у биологов.

Животные берут от растений уже готовую органическую структуру – генно-клеточную  (а вернее – берут их ОПЫТ) и «работают» уже над ней, получив новый жизненный принцип по организации нервно-двигательного аппарата. Для этого они вовлекают в свою жизненную сферу ещё более тонкие уровни материи, по сравнению с теми, которые смогли упорядочить растения. Это позволяет животным более тонко чувствовать внешний мир, эмоционально реагировать на него и даже мыслить (хотя – и не постигать сути явлений).

Человеку посвятим отдельное место.

(Примечание. Для определенности, все уровни материи нефизической природы, которые смогли упорядочить растения и животные, отнесем к биологической сфере.)

Такой процесс уподобим работе над проектированием и сборкой сложного механизма. Вначале идут проектные работы: проектируется весь механизм в целом, потом разрабатываются укрупненные части, средние, мелкие и доходят до материала. Собирают же механизм в обратном порядке: вначале из материала изготовляют мелкие узлы, потом с их помощью монтируют средние узлы, крупные и в итоге получают искомый механизм. Существенное отличие данного «механического» примера от жизненно-эволюционного заключено в том, что «конструктор» участвует лишь на стадии проекта и в сборке самых принципиальных узлов. Все остальные сборочные работы, в т.ч. – нахождение оптимальных параметров процесса сборки и поиск  лучших соотношений материалов в конкретных планетарных условиях, осуществляются «самими узлами». Происходит своеобразная «самосборка», с бесчисленным количеством огрех, неудач, отклонений от первоначальной идеи и т.д., но все же весь процесс в целом непременно двигается в нужном направлении.

Сделаем вывод, естественно вытекающий из данного принципа: мы не можем допустить такой вольной трактовки библейского аллегоричного описания возникновения человека, который позволяют себе богословы: Бог не мог «вдуть человеческую душу» ни в какую иную форму, кроме той, которая уже была готова к этому акту.  Только животная форма, с ее развитым нервно-двигательным аппаратом, могла «адекватно» отреагировать на сей, по истине чудесный, божественный акт.

3. Принцип «планетарной цикличности»

Данный принцип не так очевиден, как первые два, но все же отследить его, хотя бы в самых общих чертах, мы обязаны. Не будем забывать, что в эволюционном процессе жизни участвует и наша планета, как космическая единица. На этот факт мало обращают внимание эволюционисты, ибо проследить эволюцию Земли много сложнее, чем эволюцию, например, животных или растений. Но с момента изучения биосферы, как единой целостной системы, стало очевидно, что при рассмотрении вопросов эволюции нельзя оставлять без внимания и планетарный фактор. Мы должны принять: биосфера есть не только фактор развития биологических видов жизни, не только «пассивный плацдарм» для жизни, но и самостоятельный живой организм. А раз так, то мы должны увидеть и эволюционную задачу этого организма. Очевидно, она заключена в поддержании баланса между всеми планетарными силами и системами для сохранения жизни и её эволюционирования; иначе говоря, чтобы, в конце концов, генеральный вектор развития «не повернул вспять». Мы можем предположить, что для этого планетарное сознание должно имеет способность владеть матрицей, где отражаются все главные процессы, происходящие на планете, что позволяет планетарному телу адекватно на них реагировать.

Всё большее число ученых из самых разных областей естественных наук склоняются к мысли, что Земля – живое, сознательное существо, самым активным образом влияющая на эволютивные процессы, происходящие на её поверхности.   И естественно, мы не имеем права исключить планету из нашего списка жизненных царств. Да, планета Земля безусловно имеет свою жизненную нишу и имеет свои ступени эволюции. Очевидно, ступени эти должны совпадать с самыми значительными событиями эволютивного характера, происходящие в её биосфере. Какие это события?  Очевидно – это переход жизненных форм из одного царства в другое. И мы предполагаем, что планетарная ступень может быть преодолена лишь в том случае, когда вызревают общие планетарные условия и переход осуществляется синхронно по всем царствам. В этом случае происходит своего рода «переформатирование» всей экосистемы планеты, ибо: во-первых – на арену жизни выходит новая жизненная форма, оттолкнувшаяся от самой верхней ступени предыдущего планетарного цикла; во-вторых – остальные формы переходят, соответственно, на свои ближайшие ступени. Планетарная матрица кардинально меняется, планета получает новое «групповое» эволюционное задание на новый планетарный цикл.

Такое космическое событие настолько грандиозно и значимо для жизни всего Космоса, что в эзотерической традиции для планеты, ступившей в новый эволюционный этап, принято менять название. Иными словами – для нашей Земли платформой являлась «другая» планета, с другим названием, где человечество проходило животную стадию, животные – растительную стадию и т.д.

Мы понимаем, что данные выводы являются лишь гипотезой, но, по крайней мере, наши рассуждения логичны, хорошо вписываются в общую канву объяснений феномена эволюции, и, кроме того, они позволяют решить многие проблемы, возникающие у дарвинистов. В частности, становится понятным, почему до сих пор не могут найти связующее звено между приматом и человеком (эта тема сегодня становится всё более спекулятивной, чем научной): животный предок человека отстоит от нашего земного периода настолько далеко, что никакие исследовательские ухищрения современных антропологов и палеонтологов не могут привести к успеху. Также становится весьма правдоподобной гипотеза (выдвинутая еще Платоном) о том, что древний человек, проходящий свой путь развития на протяжении миллионов лет, на каких-то этапах действительно мог скреститься с животным, получив потомство, останки которого мы находим в земной породе, а его дальних отпрысков даже видим в сегодняшних зоопарках… Отсюда и наше «близкое родство».

4. Принцип «внешней прививки»

Этот принцип говорит нам, что переход с одной ступени эволюции на другую не может осуществляться лишь силами самих организмов, подошедших к «фазовому переходу». Мы определяли, что любой организм движем главной эволюционной задачей, которую он сам себе «поставить» не в состоянии – для этого у него просто не хватит жизненных потенций, реализационных механизмов, – ведь любой организм в каком-то смысле «запрограммирован», и выйти за рамки этой программы (своей данности) он не в силах. Мы утверждаем: для того, чтобы любая форма жизни «переключилась» на новую эволюционную задачу, ей, во-первых – нужно до нее «дорасти», а во-вторых – ей необходима «внешняя прививка».

Подобный процесс мы можем заметить у садовода, который на выросший и окрепший дичок прививает ветвь с новой фруктовой породой. В этом заметим удивительную рациональность «садовода» – Космоса Единого. Любопытно, что подобную картину в отношении «прививки» человеческой природы на животное дерево увидел Лев Николаевич Толстой. Писатель, рассуждая об истинной, духовной любви и любви «животной», писал в своей работе «О жизни»:

«То, что люди, не понимающие жизни, называют любовью, это только известные предпочтения одних условий блага своей личности другим. Когда человек, не понимающий жизни, говорит, что он любит свою жену, или ребенка, или друга, он говорит только то, что присутствие в его жизни его жены, ребенка, друга увеличивает благо его личной жизни.

Предпочтения эти относятся к любви так же, как существование относится к жизни. И как людьми, не понимающими жизни, жизнью называют существование, так этими же людьми любовью называется предпочтение одних условий личного существования другим.

Чувства эти — предпочтения к известным существам, как, например, к своим детям или даже к известным занятиям, например, к науке, к искусствам, мы называем тоже любовью; но такие чувства предпочтения, бесконечно разнообразные, составляют всю сложность видимой, осязаемой животной жизни людей и не могут быть называемы любовью, потому что они не имеют главного признака любви — деятельности, имеющей и целью и последствием благо.

Страстность проявления этих предпочтений только показывает энергию животной личности. Страстность предпочтения одних людей другим, называемая неверно любовью, есть только дичок, на котором может быть привита истинная любовь и дать плоды ее. Но как дичок не есть яблоня и не дает плодов или дает плоды горькие вместо сладких, так и пристрастие не есть любовь и не делает добра людям или производит еще большее зло. И потому приносит величайшее зло миру и так восхваляемая любовь к женщине, к детям, к друзьям, не говоря уже о любви к науке, к искусству, к отечеству, которая есть ничто иное, как предпочтение на время известных условий животной жизни другим».

Мы привели это отрывок полностью, ибо видим в нем пояснение не только принципа «внешней прививки» на старый эволюционный «ствол» нового «побега», но и пояснение человеческой духовности, которая выходит далеко за рамки животной природы.

Таким образом мы можем сказать, что Разум у человека является имплантантом и в буквальном смысле – божественный даром. А отсюда и отношение к этому дару у человека должно быть соответствующее.

Глава 7. Разграничение человеческого ума и Разума.

Теперь, определив общие принципы эволюции жизни, применим их к человеческой стадии. Итак, скажем: человек в предыдущем планетарном цикле действительно проходил опыт животного организма. Восходя на следующую эволюционную ступень, он получил от Высших Космических Сил жизненный принцип, который заключался в освоении им нового механизма – Разума, который вовлек в свою сферу жизни новый уровень материи – дух. Человек стал духовен, потому что обрел возможность «работать» с духовной материей. Дух стал его частью. Организованной частью. Частью, организованной механизмом Разума.

Конечно, такая упрощенная схема ничего не говорит о структуре высших тел человека, также она умалчивает о самом процессе «прививки» человеческой природы на «животный дичок»: сколько попыток было сделано Космосом, какие сложные этапы проходил человек на пути «очеловечивания» и т.д. Но для нашей задачи этой схемы вполне достаточно. Главное, чтобы мы четко увидели, в каком отношении друг к другу стоят два принципа жизни, находящиеся в человеке «одновременно», но «взятые» из разных эволюционных ниш. Итак: животная природа человека, с его сложной биологической организацией, есть его формой, средством, а духовная природа стала для него содержанием, целью.

Хотим обратить особое внимание: духовность человека определяется вовсе не степенью сложности организации его биологической структуры, со сверхвозможностями психического и умственного аппарата, а именно в данности, о которой говорим мы и о которой говорят богословы. И как животная форма получила «извне» возможность развивать свой нервно-двигательный аппарат, так и человек получил возможность развивать свой Разум.

Таким образом, человек, оставаясь в биологической нише, вышел далеко за её пределы. Само понятие жизни для него претерпевает серьезнейшие изменения. Теперь человек стал не только подчиняться жизни, но он стал творить жизнь. И если животное строит тело, то человек строит жизнь, неся за нее большую долю ответственности. Вот откуда происходит понятие нравственности: нравственность – это ответственность за Космос перед Космосом.

Человек стал осознавать себя единицей Космоса, а это значит, что он стал осознавать себя Космосом. Не в физическом плане, а в духовном. И если первейший принцип любой жизненной формы есть «выживание», то для человека он наполняется новым смыслом – теперь он должен «выжить как Космос», ибо стал частью Космоса и его творцом. Биологическое существо творит биологическую форму, духовное существо творит духовную форму – мыслеформу. Духовному существу суждено познать Формулу Гармонии, на которой зиждется весь Космос, и воплотить её в своей жизни. Жизнь теперь течет не только по биологическим каналам, но и по духовным. И это стало возможным лишь благодаря наличию у человека нового механизма жизни – Разума.

Ум же у человека, без сомнения, также претерпел серьезные изменения по сравнению с животным умом. Однако, сам по себе ум, сама по себе рассудочная деятельность, без связи с духом, без связи с Разумом, все же не является главной отличительной чертой человека. Сделаем предположение, что именно появление у человека нового жизненного механизма и новой эволюционной задачи позволило «биологическому» уму заработать в ином режиме. Почему? Потому что теперь ему было суждено стать инструментом духа, инструментом Разума, а не только инструментом тела. Отсюда и требования, и новые режимы работы (о которых вам подробно расскажет наука психология).

Таким образом, в определении Разума мы исходим не из сложности процессов мышления, а из принципов организации новой, духовной жизни. Разум нами видится скорее не как «мыслящая машина», а как «зрящее око», прозревающее космическую действительность. Разум рационален в абсолютной системе координат – в системе координат Космоса, Бога; ум рационален в локальной системе координат – в системе координат человеческого общества. Разум – проводник энергии безусловной Любви; ум – проводник энергии предпочтения. Разум – часть вселенского Разума, творящая часть Космоса; ум – часть физического организма, часть земного общества. Разум составляет основу индивидуальности человека (как космической единицы); ум составляет основу его личности (как единицы земного общества). Разум является центром человеческого сознания – его сердцевиной, его Сердцем; уму отводится периферия сознания.

Так мы дифференцируем рассудочную (интеллектуальную) деятельность человека и его духовную (разумную) деятельность.

«Интеллект не есть внешний и внутренний признак Разума. Интеллект есть наживная составляющая Ума. Разум не есть Ум.

… Ум — Интеллект от человека! Разум — Сердце от Бога! Разум есть Высшее Я. Когда два Высших Аспекта — Ум и Разум — вступают в противоречие, быть Беде. Когда же они Объединяются, рождается Божественная Сущность». Рикла «Огонь Космоса Единого», том 9.

Эволюционная задача человека заключена в развитии именно Разума, ум же должен развиваться лишь как инструмент Разума, который действует в конкретных земных условиях. Человек полагающийся лишь на свой «земной» ум не может вести духовную жизнь. Он может быть сколь угодно интеллектуально развит, но при этом быть бездуховным, т.е. – абсолютно не владеть механизмом Разума. И в этом случае он не отвечает своей естественной духовной природе, а стоит на пути, уводящим его от эволюционной жизненной линии.

Перечислим самые характерные проявления деятельности человеческого Разума: стремление к самопознанию, к познанию сути происходящих явлений, стремление к поиску божественного начала, стремление к творчеству, наукам, искусству, любви, состраданию и т.д.

Скажем еще раз: развитый ум человека стал следствием работы в нём нового жизненного принципа, а не явился причиной, которая «сотворила» из животного социальное и духовное существо. И лишь присутствием зачатков Разума можно объяснить тот эволюционный рывок, который мы видим с самых древних времен у представителей человеческого царства: освоение орудий труда, социальная организация, речь, накопление знаний и т.д.

Итак, мы настаиваем именно на таком определении и разграничении ума и Разума. Мы не идем в дебри психологической науки, потому что там, в исследованиях психики человека, мы не найдем его духовных начал. Их можно найти лишь выйдя за рамки психики и обозрев общий эволюционный путь человека, прошедшего, в том числе, и животную стадию. А психологам оставим их нишу, где они с полным правом могут и должны исследовать свою часть чудесного и загадочного предмета под названием Жизнь. «Я не отрицаю психологии как познания внутреннего мира человека. Тем менее я склонен отрицать что-нибудь из глубочайших влечений человеческого духа. Здесь и сейчас я только отстаиваю и утверждаю абсолютные, непререкаемые права естественнонаучной мысли всюду и до тех пор, где и покуда она может проявлять свою мощь. А кто знает, где кончается эта возможность!» И.П.Павлов.

 

Глава 8. Природа человеческих желаний

Теперь, опираясь на нашу схему,  определим понятие грехопадения человека. Это, на наш взгляд, и есть уклонение человека от своей главной эволюционной задачи – освоение и развитие своего Разума. Мы утверждаем, что человек пошел по пути деградации; он «попрал» свой главный жизненный принцип, по сути опустившись на животную ступень. Он принял свою форму за содержание и поставил целью то, что для него является средством. Он стал «растением по Бергсону», которое, получив новый жизненный импульс, стало «валять дурака», и развивать свой ум непонятно для каких эволюционных задач. Естественно-духовная цель у человека исчезла, а появилась искусственная цель – развитие ума, без связи его с Разумом, с духом.

Но как в принципе стало возможным игнорирование человеком своей естественно-духовной сути? Этот факт можно объяснить тем, что, как мы уже сказали, закон эволюции жизни предполагает «совмещать» в одном существе предыдущий жизненный механизм, который для него является формой, с новым механизмом, который для него становится содержанием. И если у существа по каким-либо причинам произойдет дезориентация в «пространстве» этих двух начал, то он станет на путь деградации. Для человека же это означает, что его «животный», биологический механизм может стать для него ведущим, «потеснив» с главного места Разум. Именно так и случилось. Человек получал от своего тела «ясно различаемые» импульсы, заставляющие его добывать пищу, укрываться от непогоды, защищаться от внешних врагов, реализовывать свой половой инстинкт и т.д., в чем, понятно, нет ничего предосудительного, «греховного», но случилось так, что животные потребности в человеке заслонили его главную потребность – духовную. Можно сказать иначе: человек изначально должен был удовлетворять не только свой животный инстинкт, но и духовный, находя между ними баланс и гармонию. Однако получилось так, что он, благодаря данным ему новым возможностям, развил свой «биологический» ум, но Разум развивать перестал –  перестал развивать свою духовную сущность. Что могло толкнуть человека на такой опасный путь?

Версия Библии: Ева была научена змием и вкусила запретный плод, угостив им и своего мужа – Адама. Т.е. – в акте грехопадения явно указан  внешний фактор. Именно змей-искуситель нашептал человеку отойти от своей духовной линии развития и занять позицию, не достойную его природе – сугубо «умственную». И мы с такой трактовкой вполне согласимся, ибо нельзя объяснить иначе такую тотальную измену человека своей природе. Ведь духовный человек, т.е. – человек, живущий по Разуму,  в нашем обществе  редкое исключение, а отнюдь не правило. Переводя богословский язык на более научный, скажем: произошло грубое (хоть и тонкое) вмешательство в механизм человеческого сознания, после чего тот перестал осознавать себя как духовное существо. Образовался энергетический клин между умом и Разумом. Ум, в отличие от Разума, продолжал развиваться, приводя к огромному перекосу во внутреннем мире человека, ибо его главный жизненный механизм был атрофирован. И это не могло не отразиться на всём обществе, которое на сегодняшний день по сути стало ГЛАВНЫМ ВРАГОМ человека, так как «намертво» закрепило в своей информационной матрице данное положение: главное – биологические потребности человека, главное – ум; духовность, разумность – несущественны, второстепенны.

Более подробно увидеть схему грехопадения нам поможет понятие желания. 

Рассмотрим нашу предыдущую ступень развития – животную. Как животное живет и развивается? Оно чувствует свои биологические потребности и стремится  всеми возможными путями их удовлетворить. Обратим внимание на очень важный момент: животное чувствуют именно потребности. Т.е., удовлетворение потребностей – естественная и необходимая часть жизни животного. Удовлетворение потребностей позволяет животному выживать и, как мы уже сказали, эволюционировать. И даже если иной хищник действует в глазах человека «жестоко» и «несправедливо», терзая раз за разом свою жертву, он все равно стоит вне понятий нравственности.

Другое дело – человек. У него, в отличие от животного, появился новый – надбиологический механизм самосознания, результатом которого явилось осознание им своего «я». Именно с появление «я» стало возможным говорить о его Эго. Этот термин можно трактовать двояко. Эго может означать и то, что человек стал выделять себя из окружающего мира, т.е. Эго отражает свойство самосознания, но Эго может стать и признаком человеческого эгоизма. У животного эгоизма нет и быть не может – у него нет своего Эго, своего «я». Эгоизм может быть только у существа, ощущающего свое «я». Эгоизм – это чувство своего «я», лишенного разумного контекста; эгоизм есть ощущения своего низшего «я». Будто это «я» появилось у животного, ведущего соответствующий – животный образ жизни, у которого высшая цель – удовлетворить свой биологический инстинкт.

Отсюда определение: желание – это биологическая потребность существа, усиленная и искаженная человеческим умом. Именно в этом смысле мы и будем использовать термин «желание». Желание – это СВЕРХ-потребность. Только у человека могли появиться желания! Только у человека потребности, которые мы можем назвать естественными, могли принять форму желаний, которые уже естественными для разумного существа не являются. Эгоизм неестественен для человека! Желания неестественны для человека!

Теперь мы можем увидеть, где живут желания человека. Да, их исток находится в его биологической данности, но «живут» они в голове человека, в его уме. Отсюда становится понятным известное изречение Учителей Востока: «Убей свой ум» (укроти свой ум), – или в иной форме: «Убей свои желания».

Разум – иное. В нем не могут поселиться желания, но лишь – потребности механизма Разума. Разум – связь с Богом, вместилище Гармонии. Разум тут же отлавливает уродливость поступка и сигнализирует об этом хозяину – но тот его не слышит…

Приведем примеры желаний. Человеческая потребность в еде посредством его ума вырастает в обжорство и сладострастие. Потребность в одежде и жилье вырастает в жажду обладания и сладострастие. Потребность в сексуальном удовлетворении вырастает в ревность и сладострастие. Ощущение своего Эго вырастает в ощущение своей значимости и превосходства, вырастает в жажду власти. И т.д. Все эти желания развращают человека – развращает еда, развращают вещи, развращает секс, развращают человеческие отношения. Развращают – значит заставляют его действовать вопреки «логике Космоса», нерационально в масштабах Вселенной, разрушающе. Низшее, животное «я»  становится властелином человека. Желания (но не потребности!) руководят им. Духовный человек становится «экзотикой» в обществе, а развращенный человек становится нормой. Вся современная цивилизация – это погоня за сладострастием; это купание в разврате, в самых его утонченных и завуалированных формах. Глобальный внутренний конфликт между умом и Разумом поражает психику человека, отражается на его соматике. Отсюда – весь вал психических и физических болезней; отсюда же – тотальная конкуренция, насилие, преступность, войны и пр. На сегодняшний день человек основательно дезориентирован: он принял страну Сладострастия за страну Любви; он принял страну Потребительства за страну Творчества. И оттого мучается, и ругает всё и вся, не вида главной причины раздора, которая в нём.

Дисгармония – вот то главное качество, которое характеризует современного человека. Человек сумел развить свой ум до такой степени, что его сила, брошенная на удовлетворения животного принципа, буквально деформировала его – сплющила, раздавила. Что будет с велосипедом, если к нему приварить реактивный двигатель? Он будет смят от чрезмерной силы, которая просто не предназначена для таких слабых конструкций. То же произошло и с человеком, который уже имел достаточную развитость ума, но применять его стал для непредназначенного для таких «интеллектуальных нагрузок» животного механизма жизни. Конструкция стала «сдавать», «мяться», жизнь человека стала не гармоничной, уродливой, не естественной.

«Достаточно спросить любого воина: нравится ли ему воевать, убивать или быть убитым, и все сразу прояснится. Существуют маниакальные индивиды, но и они являются порождением вируса власти, только с ними это произошло очень и очень давно, и их на миллион человек — полтора... Нет! Воевать и разрушать не свойственно природе, сути человека ни в какой субстанции его бытия!!!... И тем не менее сегодня Земля горит в огне опустошающих войн. Если человеку несвойственно разрушение, значит, кому-то это надо?! Значит, существует сила более могущественная, нежели человек, если ей удалось загнать его в поток саморазрушения, прежде всего. Значит, стремление человека к власти и обладанию является всего лишь инструментом, позволяющим этой «неведомой» для человека силе держать его в повиновении, тем самым удовлетворяя свою, опять-таки неизвестную человеку потребность!» Рикла «Огонь Космоса Единого», том 1.

Итак, мы склонны увидеть главную беду человека в его внутреннем конфликте между умом и Разумом; мы склонны увидеть причину этого конфликта в неслышании человеком своего Разума; мы также склонны увидеть в таком положении дел деструктивное влияние внешней силы, как бы мы её не назвали: змий, дьявол, сатана, космический вирус и т.д. Именно эта сила изуродовала человеческую жизнь, бросив её под откос эволюции. И эта убежденность нас не может не вывести к решению главной задачи человечества – к нейтрализации этой силы, к восстановлению баланса между двумя природными механизмами и выхода таким образом к своему природному естеству.

Рецептов «нейтрализации и выхода» давалось множество. В том же христианском учении обозначен путь спасения. И мы его «выдумывать» не будем. Но задача исследователя состоит в том, чтобы научно интерпретировать пути грехопадения и искупления таким же глубоко обоснованным и доходчивым для современного человека языком, каким были написаны блестящие работы Чарльза Дарвина. И лишь освоенные наукой, эти предметы могут попасть во все сферы общественной жизни, а главное – в сферы образования и воспитания.

Отметим еще один очень важный момент. Под тем углом зрения, который здесь обозначен, можно выходить на научное понимание многих учений как религиозного, так и эзотерического характера. Многое становится понятным в действиях Учителей и Мастеров, в каких бы исторических и культурных пластах цивилизации они не работали. Под таким углом зрения происходит сближение всех, внешне непримиримых, методик по возвращению духовности человека и, если мы будем предельно внимательны и бесстрастны, перед нашим взором начнут проступать контуры ЕДИНОГО УЧЕНИЯ, которое на протяжении тысячелетий давали и дают человечеству Вестники Истины – Посланники Единого Космоса.

 

Глава 9. Зачем обезьяне труд?

Теперь мы покажем, какие потуги необходимо предпринять ученым, чтобы отстоять теорию Дарвина в тех пунктах, для которых она просто не предназначена.

В своем труде «О происхождении человека» Ч.Дарвин пытался «вырастить» из биологического существа духовного человека, но, надо признать, в этих рассуждениях он был куда менее убедителен, чем в вопросах «чистой биологии». И мне кажется, он делал это скорее не из своей научной убежденности, а из желания придать своей теории более законченный и универсальный вид. Что ж, отдадим ему должное – ученый многого добился в области естествознания, но все же позволим себе пойти чуть дальше его рассуждений в вопросах происхождения человека.

Почему Дарвин не увидел человеческого принципа жизни, хотя прекрасно ориентировался в принципах животного? В частности потому, что животный принцип более очевиден и проявляет себя явно, а человеческий – менее очевиден и в современном человеке почти себя не проявляет. Вот в чем сложность для науки, изучающей этот предмет – его НЕОЧЕВИДНОСТЬ.

Этот факт позволил другому ученому, Фридриху Энгельсу, «развить» теорию Дарвина в социальную плоскость. Для этого ему понадобилось убедить себя и читателей в том, что обезьяна стала человеком благодаря ТРУДУ. Однако, читая экономиста и политика Энгельса, поражаешься его вольной трактовкой тех мест теории Дарвина, в которых он увидел «доказательство» своей догадки. Свой капитальный труд «Диалектика природы» он начинает лозунгом: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», а главу «Роль труда в процессе очеловечения обезьяны» начинает словами: «Труд — источник всякого богатства, утверждают экономисты». В таком же политэкономическом ключе Энгельс и продолжает рассматривать сложнейшие вопросы возникновения человеческой природы. По сути, Энгельс сугубо биологическую теорию «скрестил» со своими экономическими постулатами и получил выводы, которые и по сей день считают «прописными истинами». Подтверждение найдем в учебнике по зоопсихологии: «Общеизвестно, что решающий фактор превращения животного предка — ископаемой человекообразной обезьяны — в человека был открыт около ста лет тому назад Ф.Энгельсом: труд, создавший человека, создал и человеческое сознание» (здесь и далее – К.Фабри «Основы зоопсихологии», М. –  2003 г.) Какие же аргументы в своих исследованиях приводил Энгельс? Цитируем (подчеркнуто мною – Ю.Ч.):

«Начинавшееся вместе с развитием руки и труда господство над природой расширяло с каждым новым шагом кругозор человека».

«… формировавшиеся люди пришли к тому, что у них явилась потребность что-то сказать друг другу. Потребность создала себе орган: неразвитая глотка обезьяны преобразовывалась медленно, но неуклонно, путем постепенно усиливаемых модуляций, и органы рта постепенно научились произносить один членораздельный звук за другим».

 

«Сначала труд, а затем и рядом с ним членораздельная речь явились самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьян мог постепенно превратиться в человеческий мозг».

 

«Обратное влияние развития мозга и подчиненных ему чувств, все более и более проясняющегося сознания, способности к абстракции и к умозаключению на труд и язык давало обоим все новый толчок к дальнейшему развитию».

 

«У той расы обезьян, которая превосходила все остальные смышленностью и приспособляемостью, это хищническое хозяйство [имеется в виду отношение животных к окружающей природе – Ю.Ч.] должно было привести к тому, что все большее и большее количество новых растений, а из этих растений все большее количество съедобных частей стало употребляться в пищу; одним словом, к тому, что пища стала более разнообразной, следствием чего было проникновение в организм все более разнообразных элементов, создавших химические предпосылки очеловечения».

 

«Как приучение диких кошек и собак к потреблению растительной пищи рядом с мясной способствовало тому, что они стали слугами человека, так и приучение к мясной пище рядом с растительной чрезвычайно способствовало увеличению физической силы и самостоятельности формирующегося человека. Наиболее существенное влияние однако мясная пища оказала на мозг, получивший, благодаря ей, в большем количестве, чем раньше, вещества, в которых он нуждается для своего питания и развития, что дало ему возможность быстрей и полней совершенствоваться из поколения в поколение».

 

«Благодаря совместной работе руки, органов речи и мозга не только индивидуумы в отдельности, но и в обществе люди приобрели способность выполнять все более сложные операции, ставить себе все более высокие цели и достигать их».

 

«Наряду с торговлей и промыслами появились искусство и наука. Из племен развились нации и государства, развились право и политика, а вместе с ними то фантастическoe отражение человеческого бытия в человеческой голове, которое представляет собой религия».

«Люди привыкли при объяснении своих действий исходить из своего мышления, а не из своих потребностей (которые конечно отражаются в голове, осознаются), и таким образом возникло с течением времени то идеалистическое миросозерцание, которое с эпохи падения античного мира владело умами. Оно владеет и теперь ими в такой мере, что даже материалистически мыслящие естествоиспытатели из школы Дарвина не могут себе составить ясного представления о происхождении человека, так как в силу влияния этого идеалистического миросозерцания они не видят роли, которую играл при этом труд».

 

Из приведенных цитат мы можем увидеть, что Ф.Энельс не утруждал себя глубоким анализом предмета, коим является жизнь человеческого существа. В частности, своим тяжеловесным словом «идеализм» он буквально выскоблил из человека всю его духовную природу, оставив ему лишь «биологию», и на этой почве выстроил своё искусственное здание, которое, по своей обманчивой простоте, и по сей день привлекает внимание многих людей, не удосужившихся хоть немного глубже вникнуть в человеческую природу. Но даже из его рассуждений мы можем увидеть: человек, только «став человеком», приступил к освоению своей человеческой миссии. Т.е. – вначале появился новый принцип, новый механизм, новая мотивация действий, и лишь потом этот принцип стал осуществляться, реализовываться, разворачиваться в конкретных биосферных и исторических условиях. Но … как у  голландского ученого XVII века Ван-Гельмонта мыши «заводились» из грязного белья и пшеницы, так и у Энгельса человеческое сознание «завелось» у обезьяны от любви к труду и тяги к общению… Но каковы наши контраргументы?

Основой биологической жизни есть принцип выживания. Этот принцип является всеобщим, и мы не можем сделать исключение ни для одного вида, какие бы чудеса приспособления они не демонстрировали. И если мы заметили, что биологические организмы, стремясь выжить, при этом еще и эволюционируют, то все же их внутренняя мотивация остается неизменной. Т.е. биологическая природа не делает «совершенств про запас» – у нее для этого просто нет жизненных потенций. Ей «не до этого».

«… все, даже наиболее сложные, психические способности обезьян всецело определяются условиями их жизни в естественной среде, их биологией, а с другой стороны, служат только приспособлению к этим условиям». Учебник К.Фабри.

Да, ужесточением природных условий можно объяснить способность приматов использовать простейшие орудия труда и охоты. Но как только условия стабилизируются, их развитие приостанавливается. Если же представить, что условия жизни ужесточаются беспрерывно, то, по всей видимости, с какого-то момента приматы будут просто вымирать. Ведь никто не будет спорить, что существует некий предел приспособляемости, за которым – смерть. Чтобы обезьяне «стать человеком», ей надо было каким-то невообразимым способом преодолеть этот барьер, либо ей надо было накапливать свои свойства «про запас», «развиваться для развития». И то и другое невероятно и противно самой биологической природе.

«… если мы даже допустим, что ископаемые антропоиды обладали весьма развитой способностью к употреблению орудий, то все же остается неясным, почему эта биологическая способность могла и должна была «перерасти» в качественно иную деятельность — трудовую, а тем самым почему с необходимостью на земле появился человек. … действительно в обычных своих формах предметная, в том числе орудийная, деятельность никогда не могла бы выйти за рамки биологических закономерностей и непосредственно «перерасти» в трудовую деятельность». К.Фабри.

Как видно из приведенной цитаты, ученым для доказательства тезиса Энгельса приходится допускать, что для своего «очеловечивания» обезьяна должна от «обычной формы предметной деятельности» перейти к «необычной». Для этого они «помещают» древнюю обезьяну в обедненную внешними предметами среду, и та начинает менять свою стратегию поведения:

«Очевидно, даже высшие проявления манипуляционной (орудийной) деятельности у ископаемых человекообразных обезьян навсегда остались бы не более как формами биологической адаптации, если бы у непосредственных предков человека не наступили бы коренные изменения в поведении, аналоги которых Фабри обнаружил у современных обезьян при известных экстремальных условиях. Речь идет о явлении, которое он обозначил как «компенсаторное манипулирование». Суть его заключается в том, что в резко обедненной по сравнению с естественной среде (например, в пустой клетке) у обезьян происходит коренная перестройка манипуляционной активности. В естественных условиях … обезьяну окружает обилие пригодных для манипулирования предметов, которые распыляют внимание животных и стимулируют их к быстрой перемене деятельности. В условиях же клеточного содержания, когда почти полностью отсутствуют предметы для манипулирования, нормальная многообразная и «рассеянная» манипуляционная деятельность обезьян концентрируется на тех весьма немногих предметах, которыми они могут располагать. В итоге, взамен разнообразных рассеянных манипуляций со многими предметами в природе, животные производят не менее разнообразные, но интенсивные, сосредоточенные, длительные манипуляции с одним или немногими предметами. При этом разрозненные двигательные элементы концентрируются, что приводит к образованию значительно более сложных манипуляционных движений.

 

… Не вдаваясь в подробности этого сложного процесса, необходимо, однако, отметить, что только подобные новые, в корне измененные, концентрированные и углубленные действия с предметами могли служить основой зарождения трудовой деятельности. И если обратиться к фактическим природным условиям, в которых зародилось человечество, то оказывается, что они действительно ознаменовались резким обеднением среды обитания наших животных предков». Учебник К.Фабри.

 

В отличие от доводов Энгельса, данные рассуждения уже не так голословны и безответственны, но все же хотим обратить внимание на следующее. Как бы ученые естествоиспытатели не пытались объяснить механизм «очеловечения», видна некая искусственность в их рассуждениях. И если любопытство примата в обедненной среде стала выливаться в «высшую манипуляционную деятельность», то эта деятельность всё равно не могла качественно изменить сознание антропоида.

Приведем аналог. Если нерадивого ученика посадить в комнату с «обеднённой средой», забрав у него сотню предметов для развлечений и выдав ему один учебник по математике, то вряд ли он без соответствующего внешнего воздействия станет постигать математическую дисциплину глубже, чем позволяет его нерадивость. В лучшем случае – он станет искать в учебнике интересные картинки и ударится в привычные фантазии, а в худшем – сконструирует из его листов эскадрилью самолетов…

Нам трудно объяснить непонятно откуда взявшуюся любовь к труду у некоторых видов древних обезьян. Мы не можем возводить труд на такую ступень значимости в вопросах эволюции человека хотя бы потому, что обезьяна не трудится ради труда, или для любой другой цели, но ради удовлетворения своих нужд. Каких? Сугубо биологических. Даже обезьян с усложненной психикой, развитой моторикой рук, утончением чувств и сложностью стадной организации – потребность остается всё той же, и измениться она не могла. Мотивация жизни остается одна. Она определённа и конечна и упирается в животный жизненный принцип, о котором мы говорили. Любая мотивация, возникающая на базе усложненных стадных отношений, какой бы устойчивый вид она не приобретала, все же не могла заслонить главную мотивацию – животно-биологическую. Такая метаморфоза произойти «сама собой» не могла. А если она не произошла, то, соглашаясь с концепцией Энгельса, мы вовсе не люди, а животные, хоть и с развитыми механизмами психики и ума. И цели у нас соответствующие – удовлетворение своих биологических потребностей. Всё это вполне вписывается в рамки концепции марксизма … О чем мы скажем в следующей главе.

Эволюционисты придумывают все больше объяснений – как обезьяна могла стать человеком, но никто не может объяснить – зачем нужно было обезьяне становиться человеком?! Зачем животному надо было накапливать свойства, которые, кроме возможностей, потянули и невообразимо большую сумму обязанностей – перед собой, перед обществом, перед Космосом?.. Мы не видим в этом рациональности в рациональной природе. Всё это больше похоже на фантастику. Куда более рациональными, логичными нам кажутся рассуждения о Творце, который «ненавязчиво, но неотвратимо» Вёл и Ведёт Жизнь по Пути Разума. И человек на этом пути не есть «случайный завиток», который появился благодаря невероятному стечению обстоятельств, а есть явление планомерное, инспирированное свыше.

Глава 10. Справедливость. Отказ от искусственных корней

Теперь мы подошли к вопросу, с которого начали. Почему так опасен «социальный дарвинизм»? Потому что в таком случае мы не можем не принять факт, что человек в данный момент проходит вполне закономерный этап развития, и никакого грехопадения, никакого отклонения от эволюции нет. По большому счету, сегодня всё сводится к освоению Ноосферы. Мы сегодня просто «вкатываемся» в новую эпоху – эпоху Ноосферы. Никто никому «не изменяет», «не предает». Наш ученый говорит: зачем человеку путем неимоверных усилий рождать в себе какое-то «божественное существо», когда можно лишь дрейфовать в сторону осознания новых условий жизни на планете Земля? И ему очень сложно объяснить, что человеческий мир держится не только на интеллектуальных идеях его лучших представителей…

 

Почему для нас так важно определить человеческий принцип, который ему был дан свыше, что и позволило существу из животного состояния перейти в человеческое? Потому что, если мы предположим обратное и заметим лишь «самостоятельную» эволюцию, которая осуществляется путем быть может самых сложных мутаций, в результате которых организм вышел на новый уровень, то обо всём дальнейшем ходе развития этого существа мы будем судить лишь в относительной системе координат. Действительно: если существу удалось самому изменить свой принцип жизни (захотелось животному стать человеком – стало), то оно также может менять его и в дальнейшем, в самых широких пределах, в том числе – оно может его «менять» на более примитивный (захотелось человеку стать животным – стал). Кто его за это осудит? Человек становится сам себе хозяином – он ровным счетом никому ничего не должен. Как он свою жизнь задумает, так и будет.

В этой ситуации очень трудно говорить о духовности и нравственности в научном аспекте, т.к. все эти термины становятся относительными, субъективными, они являются лишь предметами общественных договоренностей – не на что опереться, нет абсолютных критериев. О каком же «божьем суде» и грехопадении может идти речь? И это мы видим не только у социологов, но и у психологов, которые, как ни углубляются они в природу человеческой психики, в механизмы человеческого мышления, никогда не выходят на уровень понимания греха, понимания нравственных принципов. Есть лишь относительные критерии, которые могут говорить о неких деградационный отклонениях в психике, в мышлении. Речь может идти лишь о локальных дегенеративных изменениях, но они не носят этического характера. Вот почему науке необходим Бог. Чтобы внести научность в вопросы человеческой духовной природы! Хотя звучит парадоксально… Но парадокс легко снимается, если мы увидим не «конфессионального» Бога – христианского, мусульманского, индуистского и т.д., а самые общие принципы устроения Космоса, принципы устроения механизмов эволюции жизни. Ведь из наших рассуждений следует, что эволюция вообще невозможна без Божественного Начала. Вот к какому выводу мы приходим. Отрицая Бога нам никогда не понять процесса эволюции, и тем более – её человеческой стадии, – нет критериев! Нам нужна система координат, которая опиралась бы не на человека, а на внешний фактор. Как это есть в естествознании. Что для естествоиспытателя является объективностью? Физическая материя, физическая энергия. Также и для исследователя духовно-нравственных начал – объективностью является духовная материя, духовная энергия, Бог. И в этом нет никакого противоречия, – и никакой «идеализм» не сталкивается с «материализмом».

В этом отношении позиция Дарвина нам представляется куда более разумной, чем позиция Энгельса. Дарвин не занимал атеистическую позицию, оставляя место и для Бога, а значит – и для исследователя духа. Энгельс же сознательно уничтожал Бога, а значит – уничтожал и критерии нравственности, а вместе с ними и критерии справедливости, – той самой справедливости, о которой так много говорят марксисты. Богом марксистов стал ТРУД, который заслонил самого человека. Обезьяна, по Энгельсу, родила не человека, а винтик социальной системы, у которого существует единственная функция – трудится на общий механизм. Абстракция порождает абстракцию – все теории, базирующиеся на идее Энгельса, нежизнеспособны и порождают самые уродливые социальные явления, о которых мы все прекрасно знаем.

Рассмотрим подробнее, как у «социальных дарвинистов» возникает идея несправедливости. Она возникает внутри общества, которое дифференцируется по признакам: имущий – неимущий. Несправедливость возникает между слоями населения. А потому виновны в глобальном кризисе общества не все люди, не человек (как у христиан), сошедший с праведного (эволюционного) пути, а лишь часть общества – «эксплуататоры». Отсюда исходит идея борьбы не внутри человека, а одних слоев населения с другими. Вот откуда революционный дух ниспровержения одних ради возвышения других. Но другие восходят и, по сути, занимают место низверженных, качели качнулись в другую сторону, создается видимость эволюции, видимость установления справедливости, но общество в целом не развивается, так как не развивается человек, который нашел корень зла не у себя внутри, а в ком-то другом.

Все рассуждения о морали и справедливости в данной ситуации просто зависают в воздухе – это всего лишь временное перераспределение силы между разными слоями населения. Были сильными одни, стали – другие. Получается замкнутый круг. Идеология марксизма – это инструмент неимущих, с помощью которого они пополняют свою силу, забирая её у имущих. Идея справедливости вырождается в идею силы, т.е. – в тот самый закон джунглей, которым и руководствуются животные. Просто в человеческом обществе к силе биологической прибавляется сила идеологическая. Без борьбы классов идеи Маркса-Энгельса становятся никому не нужными. В этом мы видим главную причину краха социальных систем подобного толка: не учтена истинная природа человека, допущено искажение понятия справедливости, отсутствует понятие человеческого грехопадения. И хоть идея социального неравенства, безусловно, имеет свою реальную почву, но строить на ней законченное здание «общества справедливости» – абсолютно безумная затея. И у нас есть серьезные основания считать, что не только теория Маркса-Энгельса, но и все остальные социальные теории, игнорирующие вопрос грехопадения, являются тупиковыми.

Вот почему мы не можем так легкомысленно относиться к их тезису по поводу труда. Этот тезис заводит нас в тупик. Мы считаем, что эволюция происходит благодаря первичной мотивации, главной цели, которая не может меняться произвольно, как бы ни усложнялся биологический вид. Идея справедливости может быть научной, объективной лишь как абсолютная категория, не зависимая от форм общественной морали. Но «абсолютность» появляется лишь с принятием божественности мира. "Если Бога нет, то все позволено" – Федор Достоевский.

 

Послесловие

Многие согласны, что человечество переживает глобальный кризис, они видят результат, но не видят механизм, приведший к нему, а потому не могут отыскать инструмент, который бы нейтрализовал причину. Смеем предположить, что такое положение вещей связано с незнанием, непониманием человеческого существа своей истинной природы и все большим отходом от нее. Этот процесс «отхода», или «падения» продолжается и по сей день, несмотря на усилия как научных, так и религиозных институтов. Философия – не помогает, религия – не помогает, практическая психология – не помогает, наука – пока молчит. Наука о Ноосфере, претендующая на роль «палочки выручалочки» современной цивилизации, выводит человека к знанию наиболее общих законов взаимодействия общества и биосферы, но практически не касается вопросов человеческой духовной природы. А это значит, что мы вскоре увидим, как наука о Ноосфере будет превращаться в обыкновенную политику. Так уже было – когда Ф.Энгельс увидел в теории Ч.Дарвина очень удобный рычаг для глобального изменения отношений в обществе, но он не увидел главного – ЧЕЛОВЕКА в этом обществе, прировняв его к трудолюбивой обезьяне, или –  к винтику в общем механизме. Так и «ноосферисты», если они и далее будут обходить стороной вопрос ПАДЕНИЯ человека и поиска путей его ВОЗРАЖДЕНИЯ, им просто ничего не останется, как попытаться реализовать свои планы силой – хорошо, если только силой убеждения…

Юрий Черепахин
06.11.2007г.

Основные источники:

1. Н.К.Рерих «Семь великих тайн космоса».

2. Чарльз Дарвин: «Происхождение видов путем естественного отбора», «Происхождение человека и половой отбор».

3. А.И.Осипов, профессор Московской Духовной Академии. Цикл лекций «Христианская антропология», 1-й курс Академии по предмету «Основное Богословие».

4. Анри Бергсон «Творческая эволюция», перевод М.Булгакова.

5. Фридрих Энгельс «Диалектика природы».

6. Рикла «Огонь Космоса Единого». Тома 1, 9.